Клуб Дюма, или Тень Ришелье

— А Торкья хранить молчание не стал.

— Вам ведь известно, что согласно Каббале Бог обладает ужасным и сокровенным именем…

— «Тетраграмматон»[118].

— Совершенно верно. На его четыре буквы опираются гармония и равновесие универсума… Об этом архангел Гавриил возвещает Магомету: «Бога скрывают семьдесят тысяч покровов света и тьмы. И если поднять эти покровы, даже я буду истреблен…»[119] Но не один Бог обладает подобным именем. И у дьявола есть свое: некое сочетание букв — ужасное, гибельное, и, если произнести это сочетание, можно вызвать дьявола… И последствия будут страшными.

— Тут нет ничего нового. За много веков до возникновения христианства и иудаизма это называлось ящиком Пандоры.

Она глянула на него с одобрением, словно готова была наградить дипломом с отличием.

— Превосходно, господин Корсо. Мы ведь и в самом деле тратим жизнь, тратим века, толкуя об одних и тех же вещах, которые просто выступают под разными именами: Исида и Дева Мария, Митра и Иисус Христос, двадцать пятое декабря как Рождество или как праздник зимнего солнцестояния, день непобедимого солнца… Вспомните Григория Великого, который уже в VII веке учил миссионеров использовать языческие празднества, превращая их в христианские.

— Коммерческая хватка. Ведь по сути речь шла о рыночной операции: как переманить чужих клиентов… Лучше скажите мне, что вам известно о ящике Пандоры и его производных. Включая сюда и соглашения с дьяволом.

— Умение заключить дьявола в бутылку или книгу — очень древнее искусство… Гервасий из Тильбюри и Жерсон[120] упоминали о том еще в XIII и XIV веках. А что касается пактов с дьяволом, так тут традиция оказывается куда более древней: от книги Еноха до святого Иеронима, включая Каббалу и отцов Церкви. Не будем забывать и епископа Феофила, «возлюбившего ученые штудии», исторического Фауста, а также Роджера Бэкона… Или Папу Сильвестра Второго, который, по слухам, украл у сарацинов книгу, «содержавшую в себе все, что надобно знать»[121].

— То есть речь идет об обретении знания.

— Разумеется. Никто не станет прилагать такие усилия, устремляясь за врата преисподней, только забавы ради. Ученая демонология отождествляет Люцифера с мудростью и знанием. В Книге Бытия дьявол в обличье змеи добивается, чтобы человек, бывший до того тупоумным недотепой, обрел знания и свободу воли, просветление… Вместе со страданиями и сомнениями, которые эти знание и свобода несут в себе.

Разговор получался довольно интересный, и Корсо не мог не подумать о девушке. Он взял «Девять врат» и под предлогом того, что желает еще раз взглянуть на книгу при дневном свете, подошел к окну.

Девушки внизу уже не было. Он удивился, пробежал взглядом по улице, по берегу реки и по каменным скамьям под деревьями и нигде ее не обнаружил.

Странно, подумал он, но времени на размышления у него не было.

Фрида Унгерн снова заговорила:

— Вам нравится разгадывать загадки? Загадки, ключ к которым надо отыскивать?.. В этом суть книги, которую вы держите в руках. Дьяволу, как и любому умному существу, нравятся игры, нравятся загадки. Нравится бег с препятствиями, когда слабые и убогие сходят с дистанции, а побеждают только высшие умы, только посвященные.

Корсо приблизился к столу, положил книгу и стал разглядывать фронтиспис — змею, обвившую дерево.

— А тот, кто видит только змею, пожирающую собственный хвост, — закончила свою мысль баронесса, — бежать дальше не достоин.

— Для чего служит эта книга? — спросил Корсо.

Баронесса прижала палец к губам, совсем как рыцарь на первой гравюре, и улыбнулась:

— Иоанн Богослов говорит, что во время царствования второго зверя, до решительной и окончательной битвы Армагеддона, «никому нельзя будет ни покупать, ни продавать, кроме того, что имеет это начертание, или имя зверя, или число имени его». А пока мы будем ожидать того часа, рассказывает нам Лука (4,13) в конце повествования о соблазнах, о дьяволе, трижды отвергнутом: «И окончив все искушение, диавол отошел от Него до времени». Но для нетерпеливых оставил несколько путей, по которым его можно найти, и даже указание, как можно до него добраться. И заключить с ним пакт.

— Продав ему душу.

Фрида Унгерн тихо и доверчиво засмеялась. Мисс Марпл судачит с приятельницами, обсуждая дьявольские проделки. «Знаешь самую последнюю выходку Сатаны? Он ведь… Да, да, именно так все и было, милая Пегги».

— Дьявол получил горький урок, — сказала она. — Он был юным и наивным, а потому совершал ошибки: некоторые души смогли улизнуть от него в самый последний миг — буквально меж пальцами просочились, удрали через потайную дверь. Они спаслись благодаря любви, божественному милосердию и тому подобному. И дьявол в конце концов решил включить в пакт одну клаузулу, специальное условие о том, что по истечении установленного срока душа и тело будут передаваться ему без всяких оговорок, «и не будет никакого права на искупление, ни надежды на будущую милость Божию»… Эта клаузула, несомненно, включена в эту книгу.

— Что за мир, — бросил Корсо, — даже Люцифер должен идти на хитрости.