Клуб любительниц грязных книг

– Думаешь, он будет против, если мы ненадолго их позаимствуем?

– Дело в том, что Адди не очень хорошо себя чувствует.

Дестини вытащила из рюкзака шесть миниатюрных бутылочек виски «Дьюарс», взятых в мини-баре, и решительно зашла в дом.

– Выпить хочешь? – обратилась она к груде одеял на кровати.

Эм Джей подняла жалюзи. Она не испытывала никого желания наблюдать за тем, как взбунтовавшийся подросток и беременная женщина пьют виски.

– Просыпайся, – проворковала Дестини, звякнув бутылками.

Адди приподнялась на кровати:

– Ты притащила «Дюарс»?

– По три каждой.

Адди взяла бутылки.

– Хочешь выпить? – снова спросила Дестини. Из-под ее купальника выпирали острые ребра.

– Нет, хочу выбросить их в мусор.

Дестини рассмеялась:

– Ну да, точно. – Но она вмиг протрезвела, увидев, как Адди отправилась с бутылками к мусорному ведру на кухне. – Ты что делаешь?

– Тебе всего пятнадцать.

– И что? Ты не пила виски в школе?

– Конечно пила, но с одноклассниками, а не с подругами их мам. – Адди посмотрела на Эм Джей, умоляя ее о помощи. – Где вообще Джулс?

– Какая разница? – Фыркнув от возмущения, Дестини прислонилась к холодильнику и скрестила руки на груди. Затем, почувствовав на себе неодобрительные взгляды, она добавила: – Что? Папа ее тоже терпеть не может. Как вы думаете, почему он никогда не приезжает к нам?

– Он завершает дела со своими клиентами, – вмешалась Эм Джей. – Он скоро переедет.

– Я тебя умоляю. Он тренирует богатых домохозяек, а не спецназовцев. Если бы он хотел, то давно бы жил с нами. – Она выдернула нитку из своих вручную обрезанных джинсовых шорт. – Он уговорил маму устроиться на эту дурацкую работу, чтобы избавиться от нее, точнее, от нас. Нет, серьезно. Что это за работа?

– Она знакомит людей и организует свадьбы. Это работа идеально ей подходит.

– Идеально ей подходит профессия визажиста. Не организатора свадеб. Да у нее аллергия на цветы! Вот что происходит, когда ты не пользуешься презервативами. Вся жизнь превращается в дерьмо.

Адди сердито нахмурилась:

– Надо идти, пока не начался прилив.

– Да, – согласилась Эм Джей. – Берите все что нужно.

С террасы Эм Джей наблюдала за тем, как они бесстрашно вошли в океан. Потом, прижавшись животами к доскам, они, пронзая вспенивающиеся волны, поплыли вдоль берега к школе сёрфинга. Уже там, развернувшись лицом к океану и отплыв подальше от берега, они покачивались на досках, ожидая, когда Колесо Фортуны решит их судьбу. Что их ждет? Смогут поймать волну? Разобьются о скалы? Собьются с курса и будут унесены течением? Это никому не известно.

В этот момент сёрфинг вышел за рамки спорта. Он стал философией или метафорой непредсказуемой природы жизни. Полноценно жить – значит всегда находиться в движении, пропускать все через себя и ни к чему не привязываться. Ожидать неожидаемое и скользить по волнам, несмотря ни на что, просто смотря вперед.

«Из этого может что-то выйти», – подумала Эм Джей. Поэма, статья или откровение, которые можно обсудить с доктором Коном или Дэном, когда они в следующий раз будут общаться по Скайпу. Достав карандаш и открыв дневник, она захотела описать шум океана, детский визг на берегу, свист спасателей и прислушаться к своим потаенным мыслям.

– Она совсем не изменилась, – раздался мужской голос. Совсем не то, что Эм Джей ожидала услышать.

Это был Дэвид Голден. Локти упирались в перила террасы, ладони были крепко сжаты, как у Глории в день их знакомства. Он снял футболку и повесил ее на перила. Его обнаженный торс говорил об активном образе жизни, в то время как полуспущенные выцветшие джинсы говорили об отсутствии нижнего белья.

– Мы могли сидеть там часами, – задумчиво сказал он. Затем с ностальгической усмешкой продолжил: – Адди делала это… когда набегала хорошая волна, она поднимала топ и запрыгивала на нее.

Отраженный от океана свет падал на правую сторону его лица. Левая оставалась в тени и была не видна. Он был привлекателен, но совсем не как Дэн. Красота не пай-мальчика, а опасного хулигана: кривая полу-ухмылка, сексуальная щербинка между зубами и брови, достаточно густые, чтобы хранить секреты.

– Она до сих пор важна для тебя?

– Конечно, Адди Оливер была моей первой… во всем.

– Но не последней.

Он выпрямился и засунул руки в карманы:

– Как я уже сказал, она ничуть не изменилась. И мне это нравится. Но я… – он понизил голос, – я хочу повзрослеть. – Затем с недовольным фырканьем, относящимся к дому его детства, тому самому, который Глория оставила ему, потому что он не мог позволить себе собственный дом, продолжил: – Во всяком случае, стараюсь.

– Вообще-то, Адди изменилась, причем сильно. Ты очень удивишься.

Дэвид отвернулся от океана и внимательно посмотрел Эм Джей прямо в глаза:

– Да, ты права. Я очень удивлюсь, если она изменилась. Но это маловероятно. Она на это не способна.

Она до сих пор пытается играть в ребёнка, а это полная фигня. Адди хочет привлечь побольше внимания, но она слишком стара для этого.

– Она рассказала? – спросила Эм Джей, чувствуя себя обманутой.