Клуб Мэри Шелли

Брэм поднял голову и поймал мой взгляд. Я тут же отпрянула и пошла дальше по коридору, но Брэм меня догнал.

– Что ты здесь делаешь? – От любящего старшего брата в нем не осталось ни следа.

– Я искала ванную.

– Она внизу.

– Занята, – пояснила я.

Брэм только взглянул на меня, и чувство неловкости чуть не столкнуло меня с лестницы. Он знал, что я подглядывала.

– Кхм, а еще я хотела обсудить с тобой наш реферат, – добавила я.

Брэм нахмурился, он мне явно не поверил.

– Мы могли бы назначить время для обмена записями, сузить круг тем, которые хотим включить в работу, – предложила я.

– Хочешь обсудить реферат? Прямо сейчас? – спросил Брэм.

Робость во мне постепенно начала уступать место раздражению.

– Ладно, Брэм, уже поговорили.

Я вприпрыжку спустилась по лестнице, Брэм всю дорогу следовал за мной.

– Подожди, – наконец сказал Брэм. – Приходи завтра после школы. Как раз и поработаем над рефератом.

Никакого собрания клуба. Только мы с Брэмом, впервые оставшиеся наедине. Я уже пожалела, что вообще заговорила о реферате.

– Жду не дождусь, – ответила я.

21

МЫ РЕШИЛИ поработать в столовой.

Брэм сел во главе стола, а я – слева от него, и теперь, когда рядом не находились в качестве посредников другие члены клуба, между нами повисла напряженная тишина. Единственные звуки раздавались лишь за пределами комнаты: женщина, которая не приходилась матерью Брэму, готовила ужин на кухне, а Милли с няней бегло проходили внеклассные программы и уроки.

Когда мой телефон зажужжал, оповещая о новом сообщении, я с облегчением взяла его в руки.

«Информация!!!»

Мне не следовало рассказывать Сандре о том, что мы с Брэмом решили позаниматься вместе. Я поняла, что теперь придется сообщить ей все. Не о важных вещах, вроде того, как неловко мне сидеть рядом с Брэмом, а о мелочах, вроде того, во что он одет.

«Во что он одет?» – пришло следующее сообщение Сандры. И сразу же еще одно: «Чем сейчас занят его рот??»

Прочитав это, я невольно скривилась, а затем бросила взгляд на Брэма, который что-то читал на своем ноутбуке. Его губы были слегка приоткрыты, и я разглядела небольшую щель между его передними зубами.

«Его рот открыт, потому что Брэм читает», – написала я в ответном сообщении и тут же все стерла. Я снова посмотрела на Брэма. Должно быть, он очень сосредоточился, потому что теперь покусывал нижнюю губу. Я тоже невольно закусила губу. Внезапно Брэм оторвался от чтения и перехватил мой взгляд. Я плотно сжала губы и отложила телефон, решив не отвечать ни на какие вопросы Сандры.

И я больше не буду смотреть на губы Брэма.

Так. Вернемся к Мэри Шелли.

– Вот, я начал печатать ее биографию, – Брэм пододвинул ко мне ноутбук.

Я быстро просмотрела написанное. Отец у Мэри Шелли был радикальным анархистом, а мать – феминисткой. Еще в подростковом возрасте она сбежала из отцовского дома с женатым любовником и тогда же написала «Франкенштейна».

– Ты собираешься упомянуть о ее браке с Перси Биши Шелли? – поинтересовалась я.

– Муж к делу не относится, – ответил Брэм.

– Муж был важной частью ее жизни. Мы должны хотя бы упомянуть о нем.

– Мы можем упомянуть о нем, но я не вижу смысла уделять этому так много внимания в реферате. К теме работы это не относится.

– Это дополняет рассказ о ней.

– К делу не относится.

– Я не понимаю, почему ты так стремишься его проигнорировать.

– А я не понимаю, почему ты так его защищаешь.

Брэм слегка прищурился. Он умудрился вложить в свои слова тонну осуждения, при этом не повысив голос ни на одну ноту. Настоящий талант.

– Я не защищаю его, – продолжила я, – но он присутствовал при становлении Мэри. Она написала «Франкенштейна», когда была с ним…

– Ты придаешь его роли слишком большое значение.

– А ты пытаешься вычеркнуть его из истории ее жизни.

– Может быть, он этого заслуживает. Он был козлом.

Я никогда не видела Брэма таким воинственным. Я хочу сказать, что-то такое в нем было всегда, несмотря на кажущееся спокойствие. Но сейчас, хотя язык его тела и выдавал привычную холодность, – то, как Брэм сидел, сгорбившись на антикварном обеденном стуле, то, как он во время разговора едва удостоил меня взглядом, – было видно, что Брэм более чем раздражен. На моих глазах он достал из кармана золотую зажигалку Zippo и несколько раз щелкнул ею, движение было небольшим, но яростно методичным.

– Я и не подозревала, что поэт-романтик вызывает у тебя такие сильные чувства.

– Романтик. – Брэм красноречиво закатил глаза. – Он неоднократно угрожал покончить с собой, если Мэри не ответит ему взаимностью. Он манипулировал ею, чтобы втереться в…

– Ну и кто теперь придает его роли слишком большое значение?

Брэм горько рассмеялся.

– Думаю, не стоит удивляться, что тебе нравится Перси.

С отвисшей челюстью я откинулась на спинку стула. Это прозвучало как оскорбление – и определенно им было.

– И как это понимать?!

– Забудь. – Брэм отодвинул стул, встал и направился прямо к барной тележке, которая, похоже, имелась в каждой комнате его дома.