Клуб Мэри Шелли

Когда я подошла к их столику, первой на меня взглянула Лакс.

– Чем могу помочь? – произнесла она тоном, далеким от любезного.

– Нам нужно поговорить, – обратилась я к Брэму, игнорируя ее.

Что бы там ни думала Сандра, Брэм определенно был не из тех, кто любит похохотать. Он взглянул на меня так, что я забыла, смеялся ли он вообще когда-нибудь раньше.

– Что тебе нужно от Брэма? – потребовала ответа Лакс.

– Мне нужно поговорить с ним о нашем реферате.

Брэм оттолкнулся от стола и встал, возвышаясь надо мной.

– Я сейчас вернусь, – сказал он Лакс.

– Брэм, – позвала Лакс. – Серьезно?!

Но Брэм уже пошел прочь, и я последовала за ним. Возможно, в этих слухах о расставании что-то и было. Но я не заметила напряжения между ним и Лакс.

Мы не останавливались, пока не оказались перед шкафчиком Брэма, который он принялся открывать.

– Дерзко с твоей стороны. Подойти ко мне в столовке.

– Ты не неприкасаемый, Брэм. И мне действительно нужно спросить тебя о реферате.

Брэм достал из шкафчика скрепленную степлером письменную работу и протянул ее мне. На титульном листе жирным шрифтом было напечатано: «Мэри Шелли и ее монстр». Ниже стояли наши имена.

– Мы должны были написать реферат вместе.

– Можешь прочесть ее, чтобы убедиться, что работа тебе нравится. Я уверен, что она тебе понравится.

Он закрыл свой шкафчик и пошел прочь, но я крикнула ему вслед:

– Что ты имел в виду, когда мы были на крыше?

Брэм снова повернулся ко мне.

– Что?!

– Когда ты сказал, что Фредди зашел слишком далеко. Что ты имел в виду?

Брэм засомневался, словно почувствовал, что я готова его выслушать, но когда он заговорил, его тон был полон скептицизма.

– Ты не можешь увидеть Фредди таким, какой он есть на самом деле, потому что ты ослеплена любовью.

Из моей груди вырвался хриплый смех, и этот звук слишком громко отразился от стен коридора.

– Я не влюблена в него.

– Но что-то ты к нему чувствуешь, – возразил Брэм. – Во время испытания наверху оставался только он. Очевидный ответ, как правило, и есть самый правильный.

– Ты единственный в клубе, кто думает, что это сделал он, – парировала я.

Брэм со скукой посмотрел на часы, всем видом намекая, что ему пора идти.

– Неужели так трудно поверить, что человек, который относится к этой игре слишком серьезно, который отчаянно хочет выиграть ее, способен совершить безумство, чтобы устроить диверсию?

– Не только любовь ослепляет, – заметила я. – Страх тоже делает людей слепыми. Не знаю почему, но что-то во мне тебя пугает. С тех пор, как я вступила в клуб.

Я знала, что права, но что-то в выражении лица Брэма заставило меня усомниться в себе. Он снова зашагал прочь.

– Отлично поболтали.

* * *

В тот же вечер я прочла реферат, обратив внимание на последние строки.

Мэри Шелли рассказывает об истории двух мужчин. Первый из них – интеллектуал, способный создать жизнь из смерти. Второй – гротескное существо, сотворенное из фрагментов человеческих тел и покрытое шрамами. Но не этого монстра с отталкивающей внешностью следует бояться. Нужно бояться того, кто выглядит как мы и ведет себя как мы.

Смысл романа Мэри Шелли вполне понятен: настоящие монстры – это не существа, созданные человеком. Настоящий монстр – это сам человек.

36

САНДРА УБЕДИЛА МЕНЯ отправиться в лыжную поездку.

Честно говоря, я уступила довольно легко. Мои друзья не разговаривали со мной, мои кошмары стали более ужасающими и частыми, мои оценки скатились в полное дерьмо, и я лишилась поддержки Фредди. Я бы вытерпела день катания на пологих склонах, если бы это позволило мне забыться.

Сандре даже удалось найти для меня место в хижине, принадлежащей дяде Лоуренса Пински. По словам Сандры, дядя Лоуренса Пински разбогател после того, как подал в суд на городское управление, когда полицейская машина переехала ему ногу. На часть полученных денег дядя приобрел дом возле Хантер-Маунтин и позволил Лоуренсу ночевать там во время поездки. Мы с Сандрой остановились у двери, прислушиваясь к звукам, доносившимся изнутри. Лоуренсу потребовалась минута, чтобы открыть дверь, и когда он это сделал, то не слишком обрадовался, увидев меня.

– Я тебя не знаю, – проговорил он, переводя взгляд с моей сине-оранжевой лыжной шапочки «Айлендерс» на ботинки со шнуровкой.

– Лоуренс, это та самая подруга, о которой я тебе говорила. Рейчел Чавес.

– Я не помню, чтобы ты рассказывала мне о подруге.

Сандра закатила глаза, но продолжала улыбаться, словно это был обычный обмен любезностями.

– Хос-с-спади, я точно говорила тебе о Рейчел.

Лоуренс достал телефон и быстро открыл сообщение, полученное им от Сандры прошлым вечером. В сообщении черным по белому было написано: «Спасибо, что разрешил переночевать! Не могу дождаться, когда увижу тебя! Эта поездка будет потрясающей!» И никакого упоминания обо мне.

Вещмешок в моих руках становился все тяжелее, а мои ботинки, явно не приспособленные к горному снегу, промокли. Я стояла и гадала, не придется ли мне ехать домой на автобусе и с чего это вдруг Сандра, большая любительница поговорить, умолчала обо мне.