Клуб пропавших без вести

Еще мгновение, и он кинулся ко мне, сгребая в охапку. Я уловила приятный свежий аромат знакомого парфюма, исходивший от кожи, почувствовала настойчивые губы, вкус которых уже начинала забывать, и отчаянно вцепилась в Алика. Он крепко-крепко прижал меня к себе, наши слезы и дыхание смешались, и последние связные мысли покинули мою окаянную голову…

Время словно остановилось, мир вокруг замер, и я, отпрянув от губ Алика, сжала его лицо в ладонях. На меня взглянули сиявшие от слез фиалковые глаза. Он был таким знакомым, родным, и все-таки что-то в нем изменилось… Я жадно всматривалась в его черты, не в силах понять, что именно.

– Куколка, ты вся дрожишь. – Что точно осталось прежним, так это его забота. Скинув с себя джинсовую куртку, Алик окутал ею мои плечи и снова прижал меня к груди. – Не надо плакать, милая. Теперь я рядом. И никогда больше тебя не оставлю.

И снова это «никогда», но уже в другом, приятном контексте… Да как это вообще возможно? Выходит, к слуховым галлюцинациям добавились зрительные, и моя душевная болезнь стала очевидной. Наверное, мне стоило как следует испугаться перспективы попасть в больничные стены с решетками на окнах, но, признаться, впервые за долгое время я была… неужели счастлива? Да, именно так, и это стало последней точкой в перечне пугающих симптомов, которых с лихвой хватило бы не на одно психическое расстройство.

– Ты уже обещал, что никогда меня не оставишь, – капризно возразила я, решив, что с плодом собственного больного воображения можно не церемониться. – А сам… ну вот где ты пропадал так долго?

– В аду. – Он ласково провел пальцами по моей щеке. – Без тебя все ад, милая.

От этого потерянного, искреннего тона желание распекать Алика мигом испарилось. Я пробежала ладонью по его волосам – и вдруг замерла, осознав, что было не так. Вместо длинных густых прядей пальцы кольнул короткий, типичный для мужчин «ежик».

– Это тебя там подстригли? – Не знаю, почему я так расстроилась из-за этой прически. Сущая ведь ерунда, и такому красавцу шло все. Только вот… Алик казался непривычно зрелым, утомленным, даже надломленным, и новая стрижка словно подчеркивала это.

– Нет, с прической постарались добрые ангелы в белых халатах. – Он расплылся в мягкой улыбке, и все грустные мысли тут же вылетели у меня из головы. – А потом я решил не отращивать волосы, так удобнее.

Он сжал меня в крепком кольце рук, и я уткнулась носом ему в грудь. В самом деле, какая чепуха! Главное – мы вместе, и это уже никогда не изменится. «Никогда» – неужели правда? Еще один призрак на мою голову, снова властно завладевший моими губами и, кажется, уже основательно распалившийся. Но разве такое бывает? Его ведь нет и быть не может! Значит, я все-таки больна…

– Алик… – Я отшатнулась и обреченно взглянула на него. – Прежде чем мы… чем все случится… Словом, я должна знать: это совсем безнадежно?

– Еще как, куколка. – Он серьезно посмотрел на меня, и я начала было холодеть от страха, но в его глазах тут же запрыгали смешливые искорки. – Если я вернулся к тебе из преисподней…

И он опять потянулся ко мне.

– Ты не понял. – Я тряхнула его за плечи, пытаясь привести в чувство. – Давай рассуждать разумно. Да погоди хотя бы секундочку, Алик!

– Не могу, – вздохнул он, прижимая меня к себе так крепко, словно хотел поглотить мое тело своим. – Не могу отпустить тебя даже на мгновение.

– В этом-то и дело, – заупрямилась я, отстраняясь, чтобы не потерять голову. – Нужно мыслить логично. С недавних пор у меня появились пугающие симптомы. Бо́льшую часть времени я удручена, ничего не радует, плачу по любому поводу. Анька сказала… ты ведь помнишь мою Аньку, да? Так вот, она сказала, лучше плакать, чем носить все в себе, как раньше. Я ведь окаменела от горя, когда ты… когда… сам понимаешь. Пару месяцев назад мне стало казаться, что за мной следят. Я начала изобретать какие-то бредовые версии, срываться на людей. Для полной картины расстройства не хватало только галлюцинаций. Но сегодня – вуаля! – пазл сложился. И мне хотелось бы понять, сколько я пробуду в таком состоянии.

– Надеюсь, всю свою жизнь. – Призрак Алика явно не желал становиться серьезнее. – Всю нашу жизнь…

Я перебила, уже не скрывая тревоги и отбрасывая ненужную деликатность:

– Пойми, Алик, я ведь видела, как ты погиб! И точно знаю, что нашей встречи наяву быть не может. Но я вижу и слышу тебя. Чувствую. Выходит, все-таки сошла с ума… Надо посоветоваться с Анькой, но, подозреваю, мой рассудок помутился от горя. Ладно, если такова цена за то, чтобы быть с тобой, хотя бы иногда…

– Ритуля, да ты что, любимая, какое «иногда»? – Похоже, он наконец-то стал проникаться моим волнением. – Я ни за что тебя больше не отпущу! Отныне мы всегда будем вместе.