Клуб смерти

Ему ничего больше не оставалось, все надоело. Пришлось просто уйти из дому на прогулку в самую пургу. И в финале вручить себя прямо в руки ребятишкам Арти Рота, вместо того чтобы спокойно замерзнуть на пороге собственного дома. Они его запихнули в «дельту-88». В конце концов они его просто укокошат и бросят в Канал Гоуанус.

И жена — сучка, и жизнь — сучка, а в конце концов все равно сдохнешь.

Ты, ты. Жуткий парень.

— Дерьмо.

Жизнь такая стерва, что он даже не знает, с чего начать. Надо платить налоги, в которых он ничего не понимает, не думает о них, а просто нанимает бухгалтера, чтобы тот разбирался. И твердо знал, беспокоиться о них или нет. Об анальных свечках пусть беспокоится теперь.

Штуку с Мэри Лиз он понимает хорошо, без бухгалтерских объяснений, без карты автодорог, все ясно, как шерсть на спине Розали. Мэри Лиз скоро бросит работу, и он никогда ее больше не увидит.

— Уходишь? — спросил он ее. — Какого хрена?

— Ты мне должен премию за полнедели по кредитным карточкам, но я не платила за кофе и сок, не скинулась на подарок Вэл ко дню рождения, так что мы квиты.

— Мэри Лиз.

— Ох, Эдди, ты должен знать, что так не может продолжаться вечно.

— Так. Но как же последние полгода?

— Семь месяцев. С половиной.

— Большая сраная разница. Ты сюда пришла как будто вчера, ни хрена не знала, мне пришлось просить Вэл и других обучать тебя грязным разговорам, да я тебя даже учил трубку держать. Сегодня что ты собираешься делать? Эй, подожди одну паршивую минутку. Не думаешь ли открывать собственную службу, а?

— Я бы сегодня не хотела работать, если только не будет слишком много звонков.

— Ты должна.

— Здесь Вэл и Диана.

— Ты должна.

— Не забудь найти нового корректора для рекламы.

— Ты должна. Ты, дрянь, собираешься открыть собственную контору.

— Вэл может этим заняться. Приплатишь ей немного.

— Ты считаешь, что я тебя ущемлял, когда не доплачивал за проверку рекламы?

— У меня нет претензий, Эдди. У меня две работы. А у Вэл — одна и двое ребятишек, приплатишь ей немного.

— Дерьмо. Я тебя учил, как трубку держать, а ты собираешься открывать свой бизнес.

— Эдди?

— Да?

— Не повторяй этого больше, о’кей?

— Ну, а почему ты тогда уходишь?

— Это небезопасно.

— Какого хрена небезопасно? Ты же сраный СПИД через долбаный телефон не подцепишь? — Мертвый Эдди натянуто рассмеялся.

Мэри Элизабет была очень серьезной:

— Полицейские почуяли крысу, Эдди. Мне надо было все бросить несколько месяцев назад.

Он снова загоготал:

— Да пошли они. Я думаю, что ты работаешь на обе стороны забора.

— Ты знаешь, что я работаю на обе стороны. Подозрение исходит с другой стороны.

— Я так и говорю — так ли?

— Как?

— Как?

— Ну…

— Я тебе сделаю маленький прощальный подарок, — сказала Мэри Лиз.

— Минет?

— Настоящее имя клиента.

— Какого клиента?

— Твоего.

— Которого?

— Он называет себя Биллом. Платит вперед банковским ордером. Мазохист: цепи, топтание, копрофилия, топтание по нему в туфлях на шпильках, в таком роде.

Что за фигня такая — копрофилия — желание вставить кому-нибудь в форме копа, наверное, в мотоциклетном шлеме, белых нарукавниках, с жезлом и прочим дерьмом. Мертвому Эдди ничего не хотелось об этом знать. Он слышал про цепи и туфли на шпильках. Никому-никому он не рассказывал, но у Розали тоже есть такие, она любила прогуливаться в них перед ним, голая, совершенно голая. Только держала шелковый шарф между ног, вроде полотенца, тягала его взад и вперед по промежности, стонала и гадила от удовольствия. И просила, чтобы он разрешил ей пройтись у него по груди. Он всегда отвечал: «Хрен тебе». Он не какой-нибудь придурок. Розали предлагала пощипать ей соски, сильнее, сильнее, сильнее, но он не мог щипать по-настоящему сильно, он не такой идиот, как телефонные клиенты его девочек.

Ему не хотелось ничего узнавать, не хотелось думать о том, как Мэри Лиз сообщает парню по телефону, что собирается помочиться на него, навалить кучу дерьма, обуться в шпильки, надеть форму копа и прогуляться по мужику, кем бы он ни был.

— Не хочу ничего знать.

— Дело хозяйское.

Какого черта он не дослушал, кто этот ублюдок? Если бы дал ей возможность высказаться, то знал бы имя, оно могло бы стать хорошей картой в руках, когда люди Арти Рота затолкнули его в заднюю дверь «дельты-88», а так в его руках находился только хороший член, его собственный.

И жена — стерва, и жизнь — стерва, а в конце концов придется сдохнуть.

Эдди был совершенно уверен, что везут его не в Бруклин, хотя они и кинули его на пол в салоне машины лицом на ковер. Один из бойцов поставил ногу на его шею.

Без сомнения, машина ехала не в Бруклин к знаменитому мосту, а куда-то на окраину. Скорее всего, его утопят в реке возле какого-нибудь дока. И им такие штучки проделывать не впервые. Должно быть, это произойдет возле Риверсайд-Парк или под мостами для электричек в районе Сто двадцать пятой улицы. Для всех этих мест такие дела тоже не в новинку.