Клуб царских жен

Я послушалась, и обомлела, ощутив, как по венам пробежал электрический разряд, после которого в мое тело будто хлынул горячий поток. В глазах помутнело, и меня охватила странная истома. «Что это еще?» – недоуменно подумала я, но спустя миг мысли из головы унесло потоками жгущей неумолимой силы. Что это? Почему в висках пульсирует кровь, а в груди бушует пламя?

– Впечатляет, да? – донесся сквозь шум в ушах вопрос Эйба.

– Да, да… – хриплым, не своим голосом ответила я.

Эти слова прозвучали чуждо, будто произнесла их не я вовсе, а какая-нибудь Саша Грэй в пиковый момент порнофильма. Что произошло дальше, стыдно сказать… Не то, чтобы стыдно…

Медленно, как во сне, я повернулась к Эйбу – глаза полуприктыты, губы тоже. В тот миг на моем лице застыло то самое оргазмическое выражение, с которым обычно изображают Мерилин Монро. Эйб поймал этот очумелый взгляд и, похоже, смутился. В общем, рука его дрогнула, и огненная стрела с ревом унеслась в потолок. На наши головы посыпалась раскаленная земля, и полетели оплавленные камни.

– Твою ж мать, – резюмировал произошедшее «йоркширский терьер», разглядывая сквозь круглое отверстие плывущие в небесах облака.

– Так-так, – раздалось за спиной недовольное кряхтение Иши, – и кто это вам разрешил тут хозяйничать?

– Никто, – я виновато потупила взор.

– Никто и не запрещал, – самоуверенно заявил Эйб, возвращая адский лук на место.

– И кто же первым решил проявить самостоятельность? – старик прищурил глаза и задумчиво потеребил подбородок, видимо размышляя, каким наказанием нас «порадовать».

– Мы вместе! – громко выпалила я, опережая реплику соседа.

– Вместе, значит, – вздохнул учитель, – ладно, за «вместе» я вас прощаю. Вместе – это хорошо.

Иша сдержал слово и никакой расправы нам не учинил. Даже наоборот, предложил переселиться в катакомбы и занять две отдельные комнатки-кельи. Мне такая идея не пришлась по душе – не люблю помещения без окон, но после того, как в катакомбах под домом обнаружилась вполне сносная душевая, я свои взгляды пересмотрела. Можно будет подумать о переезде. Потом…

Перед сном, вынув припасенную щепотку заветного порошка – все, что оставила от моей таблетки несносная Амбис, я высыпала пыльцу на ладонь и поскорее слизала…

На этот раз сон захватил меня почти сразу. Тьма окутала со всех сторон, под ноги пополз белый густой туман, который тут же пробили длинные лучи невидимых прожекторов. Я посмотрела наверх – там раскинулось густо-синее, насыщенное звездами небо. Золотой крап на мрачном куполе с синим отливом. Взгляд не оторвать, даже голова закружилась.

Сон. В какой-то миг я поняла, что голова моя больше не закинута – я смотрю перед собой, а величественное небо – это глаза, глядящие на меня из-под золотых прядей. «Иди сюда» – читаю по губам стоящего напротив мужчины, и ноги сами делают шаг к нему навстречу.

Оказавшись с Маду нос к носу, я пытаюсь нарушить повисшую паузу и говорю первое, что приходит в голову.

– Здравствуй…те…

Понимаю, что звучит это неуместно и глупо, но ничего более подходящего в мою задурманенную голову в тот миг не приходит.

Маду не отвечает, тянет руки к моей талии и притискивается вплотную. Его тело горячее, словно камни в турецкой бане, от него исходят волны жара – даже воздух кругом колышется. Он склоняется к моему лицу, осыпая золотым водопадом волос, пряча от назойливого света прожекторов. Я жмурюсь, просто от того, что не знаю, как вести себя дальше. От меня инициатива и не требуется – спустя миг мои губы обжигает поцелуй… а потом мир рассыпается в белую пыль.

Подскочив на кровати в полной темноте, я на ощупь отыскала выключатель световой трубки. Комнатка озарилась тусклым светом, вернув к реальности. Опять облом. Я поморщилась, соображая, что виной всему, видимо, стал недостаточный объем «любовного зелья». Отсюда и сон-обрывок – все, на что хватило остатков растоптанной таблетки.

Вот ведь досада! Сперва Эйб все испортил, потом Амбис. Мысленно сопоставив их, вспомнила фразу соседа о том, что он генеральский сын. Амбис, кажется, тоже? Выходит они родственники, и всей семейкой сговорились доставлять мне неприятности. Что я им плохого сделала, интересно?

Утром я отправилась в Клуб. Настроение было дурное. Хоуп это сразу отметила и трогать меня не стала. Сама она выглядела крайне задумчивой, все по сторонам озиралась, а потом спросила про Мурги. Зачем, я не поняла. Конечно, Мурги казалась самой адекватной из всех наших «сокурсниц». Единственный минус – девушка эта отличалась некоторой навязчивостью и излишней болтливостью. Странно, но сегодня она на занятия не явилась.

– Заболела, наверное, – предположила я, отвечая на вопрос Светловой.

– Здесь редко кто болеет, – расплывчато ответила та, но что я тут же парировала.

– Я ведь болела, вернее, валялась с ногой своей?

– Да уж, – согласилась Хоуп как-то нехотя.

Хоуп