Клубничное убийство

Джип, поднимая за собой маленькие вьюги, пробрался по узкой дорожке к одному из приземистых строений, стоящих на отшибе, и остановился возле забора. Калевуха, наблюдавший за ним из своего сомнительного укрытия, повторить этот подвиг побоялся. Дороги здесь хоть и разъезжены, но не настолько, чтобы носиться по ним на легковушке, без риска застрять до весны в каком‑нибудь сугробе.

Оставив машину на обочине, он решил пробираться дальше пешком. К подобной экспедиции бедняга оказался явно не готов, и тотчас начерпал в ботинки снега. Ледяной ветер набросился на него и первым делом схватил за уши. Навстречу попалась женщина, закутанная в платок до самых бровей. Она несла ведро с отрубями и громко при этом кряхтела. Однако, увидев перед собой незнакомца, остановилась как вкопанная и уставилась на него круглыми глазами. Калевуха выглядел так, будто только что вышел из телевизора.

— Здрась‑сьте, — сказал он, не в силах игнорировать ее невероятное изумление. — Не знаете, где здесь живет бабушка Маруся?

Женщина исступленно помотала головой, показав, что не знает.

— Значит, будем искать…

Калевуха прибавил ходу и побежал дальше, оскальзываясь на бугорках. Оружия у него с собой не было, но он и не собирался вступать в бой. Рассчитывал хотя бы в окно заглянуть, чтобы сориентироваться. Что бандиты собираются делать с Майей? Если засунут в подвал — это одно, а если начнут пытать… Ну, тогда придется ему вмешаться. Придумать что‑нибудь прямо на ходу. О том, что он проявляет чудеса героизма, Калевуха даже не думал.

Наконец он пришел‑таки к нужному дому. Крадучись завернул за угол и с изумлением увидел, что возле припаркованного джипа понурив голову стоит лошадь.

— Хорошая лошадка! — негромко похвалил он, подходя поближе и опасаясь, что животина стукнет его копытом или громко заржет, привлекая внимание. Однако лошадь стояла смирно и лишь косила на Калевуху ореховым глазом.

Не успел он порадоваться этому обстоятельству, как совершенно неожиданно за забором два раза басисто гавкнули, потом раздалось грозное рычание, и на дорогу из приоткрытой калитки выскочила гладкая собачища с оскаленной пастью. Даже не притормозив, огромная туша бросилась на незваного гостя. Намерения ее были предельно ясными — повалить и загрызть. Калевуха испугался до ужаса. Спасаясь от неминуемой лютой смерти, он сначала запрыгнул на капот джипа, а с него скакнул на спину лошади, пал на нее и прижался всем телом. Собачища тут же подскочила и принялась прыгать, клацая зубами и давясь лаем.

— Н‑но! — крикнул Калевуха, дрыгнув туловищем в качестве понукания.

Лошадь игогокнула и снялась с места. Седла на ней не было, и от полета на землю мордой вниз Калевуху спасло только то, что он в качестве новоиспеченного миллионера успел взять несколько уроков верховой езды. Словно прекрасное видение он пронесся по деревне в развевающемся кашемировом пальто и малиновом кашне. Собака по дороге отстала, и уже можно было прекратить скачку. Однако лошадь вошла во вкус и бежала все дальше и дальше, унося Калевуху в неведомую даль.

Двое мужиков, куривших во дворе дома на другом конце деревни, с интересом проводили его глазами.

— Колькина лошадь, — наконец, сказал один из них. — Старая уже, а погляди, как ходко идет.

— А кто это на ней?

— Бог его знает. У Кольки в дому дружки из города не переводятся.

— Он же хотел лошадь в санки впрячь и за дровами к Митрофанычу ехать…

— Значит, передумал.

Между тем Майю завели в большой сарай, заваленный всяким хламом, стянули с нее шапочку и подтолкнули к стулу возле верстака.

— Тихо, ты! А будешь напрашиваться — кляп в глотку забьем, — буднично сказал один из похитителей, и та молча села, куда было велено.

В сарае было холодно и неуютно. Через прорехи в крыше и через неплотно пригнанные доски сюда проникал солнечный свет, который позволял хорошо различать даже самые мелкие предметы вокруг. Снаружи то и дело принималась лаять собака.

— Дурацкая скотина, — проворчал тот тип, что был повыше и помощнее. — Брешет и брешет.

— Колька лошадь на улицу вывел, — лениво пояснил второй. — Та хвостом махнет, Буран беситься начинает.

Заметив, что пленница шарит глазами по сторонам, бандиты отыскали веревку и связали ей сзади руки. Сами же достали сигареты и принялись молча курить, изредка обмениваясь ничего не значащими фразами. На Майю они даже не глядели.

— Что вам от меня надо? — спросила она звенящим голосом, когда бороться со страхом стало совсем невмоготу.

На нее прикрикнули, и Майя снова прикусила язык. «Сильвестр меня в беде не бросит, — лихорадочно размышляла она. — Позвонит Половцеву, и вдвоем они что‑нибудь придумают».

В этом она не ошиблась. Сильвестр действительно позвонил Половцеву и зачем‑то стал орать на него, как будто именно тот был виноват, что Майю украли. Половцев явился через полчаса, хмурый и молчаливый. Выслушав Сильвестра, он отправился к Дмитрию Васильевичу, поговорил с ним, после чего вернулся обратно и заявил, что у них нет ни одного шанса.