Клубничный Яд

Мои пальцы сжимаются, желая ухватиться за ее волосы.

— Я в твоей крови. В твоих ладонях. Ты хочешь, чтобы я был у твоих ног, преклонив колени? Всё для тебя. Я — твой Большой Злой Волк, Красная Шапочка. Никто больше тебя не тронет.

Лежа под очередным потолком, не принадлежащим мне, я ворочаюсь под одеялом. Уставшая, но неспособная уснуть. Последние восемь часов крутятся в моей голове, как медленно движущаяся карусель. Каждый тик часов, каждое движение, которое я замечаю, каждый звук — фон для моего сознания.

«Теперь мы вдвоем, итальянская пташка. Не думаю, что твой парень вернется за тобой. Похоже, ты его сильно взбесила. Я тоже могу заставить тебя орать, но со мной тебе это по-настоящему понравится».

Меня передергивает от этого воспоминания.

Когда я услышала, как ключ провернулся в замке, подумала, что это был Ребел или Килл. Но когда увидела этого другого ублюдка с хищным блеском в глазах, мои мышцы закричали боевой клич выживания под кожей.

Я дралась с ублюдком, как могла. Ударила его по яйцам, надеясь, что этого будет достаточно. Но, похоже, ему это понравилось. Ему нравилось сопротивление, это только делало его еще более агрессивным.

И тогда появился Килл, как я и предчувствовала.

Теперь то, что связывало нас с Киллом, когда мы не ненавидели друг друга, усилилось в десятки раз.

Или, может, мы всё еще ненавидим друг друга, я не знаю. Но что-то изменилось, сдвинулось.

Килл изменился.

«Я в твоей крови. В твоих ладонях. Ты хочешь, чтобы я был у твоих ног, преклонив колени? Всё для тебя. Я — твой Большой Злой Волк, Красная Шапочка. Никто больше не посмеет причинить тебе боль».

Мои бедра непроизвольно сжимаются при воспоминании, и я не хочу признавать то, что творится у меня в сердце. То, как Килл держал меня близко к себе, как будто я что-то ценное для него, изменило и меня. Стыд за наше последнее столкновение удвоился. Я никогда не извинялась, хотя, возможно, мне и не нужно, но я хочу это сделать.

После душа Килл принес мне что-то из одежды, дал обезболивающие, отвел в гостевую спальню и сказал отдохнуть. Но я не могу расслабиться и отдыхать.

На самом деле, я очень далека от этого состояния.

Я чувствую себя… живой.

Не успев продумать план до конца, я срываю с себя одеяло и встаю на ноги. Открываю дверь гостевой спальни и иду по квартире Килла.

Заглядываю в комнату в конце коридора, и мои веки дрожат от концентрации его запаха. Это, должно быть, его комната. Делаю несколько шагов вперед, улыбка зарождается на моих губах, когда я осознаю, что нахожусь в его личном пространстве. Комната большая, темная, обставлена минималистично: большая кровать, две тумбочки и глубокое кожаное кресло в углу.

О, как бы я хотела порыться в его ящиках.

Интересно, что я там найду. Моя улыбка расширяется, но в этот момент я слышу, как что-то тяжелое двигается вдали. Кажется, Килл только что вошел через раздвижную дверь, и теперь я слышу как он передвигается по квартире. Тихие шаги для такого большого мужчины, что говорит о том, что он босой и не так мрачен, как обычно.

Покидая спальню Килла, я выхожу в коридор, замедляюсь на пороге, который ведет в столовую и открывает вид на общую зону.

Мои губы приоткрываются, тело напрягается при виде его обнаженной спины, а жгучее желание прикоснуться к его коже заставляет мою руку дернуться.

На его спине вытатуирован лев — глаза сведены в хмурый взгляд, пасть приоткрыта, зубы обнажены, словно готовятся вонзиться во что-то.

Татуировка покрывает всю спину, от плеч до талии. Невидимая линия по центру львиной морды разделяет ее на две половины. Одна — из плоти и крови, с живым блеском в глазу, другая половина — скелет с розой, распустившейся из пустой глазницы.

Килл склонил голову, будто смотрит на телефон. Мои глаза скользят по его расслабленному телу.

Ощущение, что я приглашена в его личное пространство, вызывает волнение. Он привел меня сюда. Мой взгляд падает на его поясницу, где тонкие штаны опускаются ниже бедер, открывая восхитительную линию над его твердым, округлым, аппетитным задом.

Что бы он там ни увидел в телефоне, ему это не нравится. Широкая спина расширяется от глубокого вдоха, и он смахивает телефон со стола, затем садится, пропуская пальцы через волосы и хватаясь за корни, словно пытаясь держаться за реальность.

Я волнуюсь о последствиях того, что он сделал.

Он убил одного из своих людей… ради меня.

Я переступаю с ноги на ногу, осознавая, что на мне только его футболка и нет трусиков. Пол слегка скрипит под моими пятками, и внимание Килла тут же переключается на меня. Он медленно, лениво оглядывает меня с головы до ног.