Клубничный Яд

Я наклоняюсь и целую ее губы, зная, что она будет беспокоиться всё время, пока меня не будет. Мои руки скользят в ее волосы, как раз в тот момент, когда телефон издает предупреждающий сигнал, сообщая, что кто-то приближается к двери. Эта мера безопасности — моя уверенность в том, что я оставляю Бьянку в надежных руках.

Я тихо ругаюсь, неохотно отрываясь от ее губ и поднимая телефон, чтобы посмотреть на экран.

— Кто это? — спрашивает она.

— Твое сопровождение, — говорю я, открывая дверь.

Финн входит в помещение и улыбается.

Бьянка закатывает глаза.

— Ты назначил мне чертову няньку? Чем он здесь поможет? Разве он не должен быть с тобой, прикрывая твою задницу?

— Тоже рад тебя видеть, — говорит Финн, его улыбка становится шире. — И, на всякий случай, присматривать за задницей Килла — это не мое любимое занятие. Я предпочел бы устроить ночевку с тобой.

— Никаких ночевок, — сухо отвечаю я, закрывая дверь за Финном. — Пара часов, максимум. И он не нянька, Бьянка. Он здесь, чтобы защитить тебя в случае…

— О, Господи, — она закатывает глаза снова, на этот раз еще более демонстративно. — Такой сексист, не находишь?

Я сжимаю зубы, зная, что должен был сказать ей об этом раньше, чтобы избежать этой маленькой вспышки гнева.

— Не спорь со мной на этот счет, Рыжая. Это не из-за того, что он мужчина, а из-за того, что ты еще не знаешь, как защищаться.

— А я разве не ускользнула от тебя? Вспомни винокурню.

Сквозь раздражение я не могу удержать легкую ухмылку.

— Потому что я позволил тебе. Я устал.

— Чушь собачья! — говорит она, пыхтя от досады.

Затем оборачивается к Финну, который улыбается и, кажется, наслаждается каждым мгновением этой сцены, и говорит:

— Спасибо, Финн. Уверена, ты — прекрасная компания, но можешь идти…

— Нет, Финн, не можешь, — говорю я, выпрямляясь и расправляя плечи, придавая себе дополнительный дюйм роста. — Слушай сюда, — я делаю шаг к ней, — ты упрямая, крохотная заноза в моей заднице.

Я делаю последний шаг, почти наступая на ее обнаженные пальцы, покрытые красным лаком.

— Финн остается здесь, пока меня не будет. Я не сомневаюсь, что ты можешь постоять за себя, но Финн знает, как драться, как защищать. Он — убийца, Бьянка, — я тянусь вперед и беру ее за затылок, притягивая так, чтобы наши глаза были на одном уровне. — Ты не только не будешь спорить со мной об этом, но и будешь благодарна за усилия, которые мы приложили для твоей защиты. Потому что каждый момент, когда ты будешь переживать за меня, я буду думать о тебе. А это отвлекает, это может стоить мне жизни, — моя хватка на ее затылке становится крепче: — Ясно?

Ее милые маленькие ноздри раздуваются, но взгляд смягчается, понимая, что Финн здесь скорее для моего душевного спокойствия, чем для чего-либо еще.

— Да, — шепчет она.

Моя рука отпускает ее затылок, и я запускаю пальцы в ее волосы, притягивая ближе и целуя в висок, затем обнимаю и она прижимается ко мне.

— Ну, раз уж с этим покончено… — Финн снимает с плеч черный кожаный рюкзак и расстегивает его: — У меня кое-что есть для тебя, малышка Росси, — он достает из рюкзака нож. Один, гораздо меньший, чем мой. Затем протягивает его Бьянке.

Ее спина выпрямляется, и изящная улыбка разглаживает складки на ее лбу.

— Это для меня? — спрашивает она, взяв нож в руку.

Она вытаскивает его из черных кожаных ножен, разглядывая рукоятку, украшенную перламутром, в точности повторяющую мою, и замечает выгравированное крошечное слово кроваво-красного цвета: «Рыжая».

— О, Боже, это ты сделал?

Финн кивает.

— Да. Но дизайн был полностью Килла. Он велел мне сделать его для тебя.

Ее глаза увлажняются, на лице появляется искренняя улыбка, и она обнимает Финна.

— Спасибо, — говорит она, и парень обнимает ее в ответ, посмеиваясь.

Затем она поворачивается ко мне, ее взгляд полон эмоций и жизненной силы, чего-то, что делает ее по-настоящему притягательной для такого человека, как я.

Она возвращает нож в ножны и кладет его на гранитную поверхность.

— Спасибо, — говорит она, обвивая руками мою шею.

Я обнимаю ее за талию, поднимаю, целуя ее шею до самого уха.

— Пожалуйста, — шепчу я. — Вернусь через пару часов, — затем я опускаю ее на пол, беру нож и, приподнимая ее рубашку, засовываю ножны за пояс джинсов, сзади, ближе к левому боку, зная, что она правша. Затем прикрываю его рубашкой, — …вот так, — инструктирую я, прежде чем поцеловать кончик носа, а затем губы.

— Я принес фильмы, — говорит Финн, напоминая, что он здесь.

Мы с Бьянкой оборачиваемся к нему, когда он достает из рюкзака два фильма: «Красотка» и «Хулиганы Зеленой улицы». Мой взгляд сужается, а его взгляд скользит к последнему из них.

— Что? — спрашивает он, — слишком прямолинейно?

Он ухмыляется, и я почти готов стукнуть его по голове.

— Ладно, — говорю я, указывая на Финна. — Если я напишу или позвоню, отвечай немедленно. Если мой звонок попадет на автоответчик и мне придется оставить то, чем я занимаюсь, чтобы проверить мою девушку, ты за это заплатишь. И руки держи, блядь, при себе.

Финн смотрит на Бьянку.