Клубок со змеями

— Неплохо, — она обвела рукой отряд за спиной, люди которого уже начали располагаться в лагере. — Как видишь, мне удалось завербовать кое-кого.

— Этого достаточно?

Легкая тень пробежала по ее лицу и, после секундной заминки, она ответила:

— Чтобы ограбить небольшой караван — вполне. Но на потасовку, устроенную в том оазисе можно не рассчитывать.

— Жаль, — в моей голове снова всплыли мысли о идущей на северо-востоке войне.

— Что с тобой? — спросила Бастет, увидев, как я помрачнел.

— Мне нужно многое с тобой обсудить. Срочно.

Нубийка резко вскинула правую руку в предостерегающем жесте. Только сейчас я заметил, что ее украшает золотой браслет с лазуритом в виде фигурки скарабея.

— Сначала я хочу отдохнуть, ибо очень устала с дороги. А еще я хочу смыть с себя всю эту грязь, — при этих словах она сделала жест руками, охватывающий тело.

— Грязь? — непонимающе уставился я на нее, — да ты сверкаешь ярче солнца!

Бастет вымученно улыбнулась:

— Ты не видишь, что творится с моим телом под одеждой.

— Так в чем же дело? — улыбнулся я. — Покажи.

Она прыснула со смеху, демонстрируя ровные ряды зубов:

— Вообще-то, я надеялась, что ты присоединишься ко мне во время омовения.

Я улыбнулся еще шире:

— Дважды подобное приглашение не дается, — а затем обернулся к Гасану, — приготовь все необходимое и пусть нам никто не мешает.

— Понял, господин, — живо отчеканил мадианитянин и многозначительно подмигнул.

Я не обратил на его похабный намек никакого внимания, ибо в слишком хорошем настроении находился.

[1] Ка — древняя вавилонская единица измерения объема жидкостей, равная объему куба, длина ребра которого составляет ширину ладони.

9

— Ахх, — издала сладостный стон Бастет, погружаясь в прохладную воду, — что может быть прекраснее, чем ощущение, как пот и грязь смываются с тела?

Нубийка прикрыла глаза от удовольствия и вальяжно раскинула руки, положив их на края большой деревянной кадки, в которой мы расположились.

— Утоление жажды, — размеренно произнес я, с задумчивым видом вертя бронзовый кубок, заполненный пивом до краев. Он источал приятный медовый аромат.

— Хм?

— Нет приятнее чувства на свете, чем утоленная жажда.

— Правда? — Бастет открыла глаза и посмотрела на меня.

Я перестал вертеть кубок и ответил на ее взгляд:

— Ну, разве, что вкус твоих губ.

— Хм, — повторила нубийка мягким тоном.

— Как прошла поездка?

— Нормально, — она провела руками по упругим грудям, омывая их водой, а затем грациозно потянулась.

— Но ты опоздала на сутки.

— Задержалась, — поправила она меня.

— Непогода? — поинтересовался я.

— Нет. Просто вербовка людей заняла больше времени, нежели обычно.

— Ясно.

На лице нубийки появилось заигрывающее выражение:

— Не пора бы ли нам расслабиться? Я устала с дороги.

Я почувствовал, как ее нога под водой коснулась моих гениталий.

— Прекрасное предложение, — тихо произнес я, — но у меня осталась парочка тем, которые хотелось обсудить.

— А они не могут подождать? — устало спросила Бастет.

— Нет, — я нащупал ее ногу и стал нежно ласкать чуть ниже колена, — во время поездки в Петру до тебя, случайно, не доходили слухи о войне?

— Какой войне?

— Между Хатти и Вавилоном.

— Да, вести о ней дошли до Петры, как раз, когда мы уже намеревались отбыть, — она прикрыла глаза от удовольствия, когда я стал массировать ее икроножную мышцу, — только нам что за дело до этого?

— Неужели не видишь, какие возможности таит в себе сие событие?

— Нет, но уверена, что ты меня сейчас просветишь.

— Еще бы, — хмыкнул я, — Вавилон это город несметных богатств и сокровищ. Да, по жалкому виду его пригородов так не скажешь, но поверь — за высокими стенами лежат горы драгоценностей, даже маленькой доли которых хватит на всю жизнь, — я перестал массировать ее ногу, и она открыла глаза, — можно будет перестать грабить караваны и уйти на покой.

— И ты собираешься штурмовать город с неприступными стенами парой десятков головорезов? — усмехнулась Бастет. — Да нас расстреляют еще до того, как мы подберемся к воротам.

— Кто сказал, что мы пойдем на штурм? — улыбнулся я. — Всю работу за нас сделают хетты.

— И все золото они тоже за нас вынесут, — отмахнулась Бастет, — бессмысленный разговор.

— Дай мне закончить, — чуть резко сказал я.

— Как хочешь, — буркнула нубийка, но смягчилась, когда я возобновил массирующие движения.

— Мы предложим им свои услуги.

— Зачем хеттам помощь шайки разбойников?

— Лишние люди не помешают никому, — уверенно заявил я, — а за помощь попросим небольшую долю вознаграждения.

— А что, если они откажутся и отправят нас на убой? Или вообще закуют в цепи, да продадут на невольничьих рынках Каркемиша[1]? Мы ведь не один караван из Хаттусы ограбили.

— Возможен и такой исход, — вынужденно согласился я, — но в данном случае риск оправдан. Вавилон — огромный город с неприступными стенами, а его жители, пусть и недовольны своим правителем, но за родную землю умрут без сожаления. Осада предстоит долгой и изнуряющей. Так, что хеттам понадобится любая помощь, а на ее источник они вряд ли посмотрят.

Теперь я увидел неподдельный интерес, вспыхнувший в ее глазах:

— Звучит убедительно.