Клык леопарда

Марк Трибул Корв заступил в караул вторым. Он даже улыбнулся, видя, как Юлий завернулся в одеяло и тотчас провалился в сон. В тусклом свете догорающего костра он оглядел лагерь, и его взгляд на несколько мгновений задержался на Арабе. Тот спал крепким сном, негромко похрапывая.

Подбросив в огонь пару веток, Марк шагнул в темноту и начал взбираться вверх по холму. Вскоре потрескивание костра осталось позади, заглушенное свистом ветра в ветвях над его головой. Устроившись в тени старого дерева, Трибул, следуя совету Дубна, прислушался к звукам ночного леса, а затем посмотрел вверх, на звезды над его головой, давая возможность глазам и ушам привыкнуть к новой обстановке. Впрочем, мысли его были в другом месте. Он сидел, размышляя о предстоящем отцовстве, об ответственности, которую берет на себя человек, приводя в этот мир новую жизнь. И это при том, что и он, и любой, кто так или иначе имел к нему отношение, по-прежнему рисковали жизнью. Префект претория не успокоится, пока не отомстит ему. В этом Марк не сомневался.

Его уши уловили едва различимый звук – такой тихий, что он почти слился с шелестом ветра. Где-то хрустнула ветка – не слишком близко, но и не далеко, раз уж он услышал ее хруст. Трибул затаил дыхание и прислушался. Вскоре звук повторился – так же тихо. Избегая делать резкие движения, чтобы не испугать того, от кого этот звук исходил, центурион медленно повернул голову в его сторону. И снова тот же хруст, чуть правее, чем в первый раз. Марк положил руку на рукоятку меча и осторожно вытащил лезвие из ножен, стараясь при этом не лязгать металлом, как это случилось с ним днем. Клинок сиял в лунном свете. Крепко сжимая его в руке, римлянин спрятал его за спиной, чтобы не выдать себя отблесками света на холодной стали, и крадучись двинулся вниз по склону. Он всякий раз проверял устойчивость почвы ногой, прежде чем перенести на нее весь свой вес. Вскоре он вернулся в ложбину и тихонько прикоснулся к плечу Дубна.

Его товарищ тотчас открыл глаза. Марк стоял перед ним на коленях, прижав к губам палец. Дубн тотчас же молча поднялся на ноги и подтолкнул мыском сапога Юлия – давай, мол, просыпайся. Разбуженный Юлий встал, сбросил с себя одеяло и бесшумно вытащил меч. Оставив проводника и Сила спать возле костра, все трое выбрались из прогалины. Лезвия их мечей поблескивали в лунном свете. Марк левой рукой указал туда, откуда, по его мнению, донесся звук – примерно из тех зарослей, среди которых днем скрылся кабан. Бесшумно и медленно передвигаясь в темноте, товарищи немного рассредоточились, вслушиваясь в ночную тишину. Где-то позади них в чаще подало голос какое-то животное, а спустя секунду ему ответил с противоположной стороны другой зверь.

– Вперед! – шепотом скомандовал Юлий.

Впрочем, Дубн и Марк уже и сами устремились на звуки, предпочтя тишине скорость. Хрустя сухой травой и ветками, они петляли между деревьями. Шагов через тридцать Юлий поднял руку, приказывая им остановиться, и снова вслушался в ночную тишину.

– Ничего.

– Если там что-то и было, то оно уже спряталось в земле. Ведь если бы оно побежало, мы бы его услышали, независимо от его размеров, – сказал Марк.

Дубн согласно кивнул, и Трибул разочарованно посмотрел в темноту.

– И все-таки там что-то было. Я в этом уверен.

Когда они вернулись на прогалину, Сил и Араб по-прежнему спали. Проводник проснулся, лишь когда Марк прикоснулся к его плечу. Пару секунд он растерянно моргал, не понимая спросонья, чего от него хочет римлянин.

– В чем дело?

Юлий опустился на землю и потянулся за одеялом.

– В кустах было какое-то шевеление.

Араб поморщился, сел и потер глаза.

– Кабаны иногда охотятся по ночам. В тишине можно услышать, как они роют в земле корешки, как фыркают и хрюкают, разговаривая друг с другом. Возможно, это был тот самый кабан, которого ты видел днем, – повернулся он к Марку. – Теперь ты сам видишь, какие шутки шутит с людьми Ардуина. Вот и вы тоже шарахаетесь от каждой тени.

Сил открыл глаза и увидел, что все стоят у костра.

– Как хорошо, что со мной рядом такие смельчаки и силачи. Можно спать спокойно, мечтая о пиве и женщинах и точно зная, что никакая гнида не подберется к тебе. Одна беда – что-то мне не везет по части правильных снов.

С этими словами декурион зевнул во весь рот, повернулся к остальным спиной и снова закутался в одеяло. Последнюю фразу он пробормотал из-под одеяла:

– Готов поспорить, что ни один болван не догадался проверить, как там лошади.