Княгиня Ольга и дары Золотого царства

Лошадь Эльги от испуга прянула в сторону и резко развернулась, пытаясь умчаться; Эльга закричала, изо всех сил цепляясь за переднюю луку седла, чтобы не упасть. Ее отроки кинулись и повисли на поводьях, усмиряя лошадь. Но переполох поднялся кругом, на всем пространстве перед воротами Киевой горы: гриди Святослава раздались в стороны, пропуская его коня, другие кинулись вперед и потеснили людей Олега. Оружие Олеговых отроков лежало в телегах, и гриди, понимая это, поторопились отрезать их от телег: числом превосходя раз в пять-шесть, они сумели это без труда. Последними словами бранился Асмунд, удерживаясь на пляшущем коне; хуже всего то, что Улеб остался лежать на земле у телеги, почти под копытами, но отодвинуться от тела Асмунду мешала толпа и потасовка. Запряженные лошади тоже пятились, челядь не могла их толком удержать, телеги сталкивались одна с другой. Эльга кричала не переставая; отроки уже отвели ее лошадь в сторону и крепко держали с двух боков, княгиню тянули за подол, уговаривая сойти наземь, но она не замечала, пытаясь рассмотреть сквозь толпу и бегущие ноги, где Улеб. Ей казалось, он растоптан, и она кричала от неудержимого ужаса потери: племянник погибал у нее на глазах.

Над Киевой горой повис топот, брань, женский визг. Дружно вопя, гриди затолкали Олеговых людей назад за ворота и затворили створки. Телеги со всем добром и оружием остались снаружи; гриди легко отогнали конюхов, взяли лошадей под уздцы и повели телеги с добычей вслед за князем.

Всякий свадебный обряд включает «похищение невесты» и шуточный бой ее близких с родней жениха. Эльга видела это десятки раз, но впервые столкнулась с взаправдашним насильственным увозом девушки. И кто же всему виной? Ее единственный сын, законный князь киевский!

Едва на площадке стало посвободнее, она наконец увидела лежащего Улеба. Соскочила с лошади и побежала к нему. Однако Асмунд оказался возле парня раньше. Тот лежал неподвижно. У Эльги комок льда застыл в груди, она не могла вдохнуть. Асмунд ощупал голову и шею Улеба, потом сделал знак своим отрокам: переверните. Эльга опустилась прямо наземь, не жалея белой шерсти платья и синего кафтана. Вышитый золотом край мафория упал с ее головы в пыль.

– Этот бес его свинчаткой вдарил, – Асмунд глянул на нее. – У него сзади за поясом была, я не видел. Да и кто бы догадался.

– Он ж-жив? – едва сумела выговорить Эльга.

А вокруг продолжалась замятня: люди Олега Предславича собрались на боевом ходу возле ворот, к ним присоединились иные из жителей Киевой горы, потрясенные этими событиями и желающие видеть, что будет дальше. Но выйти они не могли: Святославовы гриди закрыли ворота и подперли снаружи бревнами. Что-то кричал сам Олег, видимо, требуя выпустить его, но за общим шумом Эльга не разбирала слов.

– Жив, – Асмунд проверил жилку на шее у племянника. – Святша в ухо бил, значит, убить все же не хотел. Ударил бы прямо в висок – проломил бы череп.

Ухо парня распухло и стало похоже на петушиный гребень.

– Надо его перенести куда и раздеть, – сказал Асмунд. – Боюсь, потоптали.

Эльга и сама видела на светло-коричневом кафтане Улеба грязные отпечатки – хорошо если ног, а не копыт!

В это время рядом раздался такой могучий общий крик, что она невольно повернула голову. Но успела лишь увидеть, как что-то мелькнуло над краем стены. Потом народ закричал снова.

– Князь Олег убился! – доложил какой-то отрок Асмунда, стоя тянувший шею.

– О боже!

Эльга встала и побежала к стене; отроки раздвинули толпу, крича: «Княгиню пропустите!»

Поначалу она ничего не увидела.

– Во рву! – кричали в толпе и показывали пальцами.

Протолкавшись ближе, Эльга заглянула в ров. На дне неподвижно, лицом вниз, лежал человек. Олег Предславич.

Она зажала рот рукой, чтобы сдержать рвущийся наружу дикий хохот. Ее душили слезы, но не находили пути выхода.

– Что смотрите? – кричал рядом Зимец. – Лестницы несите, доставать надо! Веревки давайте!

Ров был не очень глубок – в человеческий рост, но с высоты стены, тоже в три роста, удар получился сильный.

– Он по веревке хотел, да сорвался, – пояснял кто-то.

– Отвори ворота, пес твою мать! – рявкнул Асмунд, оставив племянника и подойдя к гридям. – Пошли вон, сукины дети! Игрище нашли! Олег убился! Идите вон доставайте его теперь!

Воеводу гриди послушались, тем более что Олеговы люди уже в драку лезть не пытались, а хотели лишь пробраться к своему князю.

Ворота открыли, с ближних дворов принесли пару лестниц, опустили в ров. Сами же гриди охотно полезли вниз, желая поскорее выяснить, жив ли древлянский князь. Эльга отошла к своей лошади, оперлась руками о седло и положила на них голову. Улеб… Олег Предславич… Она видела, как души их скользят по грани бездны и могут рухнуть в нее… или уже рухнули… И как она теперь…

А что же с Горяной? Эльга обернулась и посмотрела в сторону Олеговой горы, куда умчался Святослав и большая часть его людей.

– И как мы это Уте скажем? – раздался позади нее голос Асмунда.

Эльга обернулась.

– А где Свенельдич? – с трудом выговорила она.