Княгиня Ольга и дары Золотого царства

– И я рада, что снова родилась водою и силою Святого Духа, – Эльга слегка поклонилась Константину и Елене, пытаясь увидеть в этой паре совершенно чужих, непонятных людей своих новых, духовных родителей. – Радуюсь я душой и телом неизреченно, что причастилась Божественных Тайн пречистого и животворящего Тела и Крови Христа Бога нашего.

– Да будешь же ты верным агнцем Христова стада, дочь моя, – милостиво произнесла Елена, улыбаясь ей.

– Одно это великое деяние достойно того путешествия, которое ты совершила, – продолжал Константин. – Я много изучал предания и деяния владык прошлого, но никогда не слышал о том, чтобы к нам, василевсам ромеев, приезжала женщина-игемон из далеких и варварских стран. Равное тому случилось лишь тогда, когда был Соломон царем над всем Израилем, сидя на престоле Давида. Известно ли тебе, как принимал он у себя царицу Савскую?

– Нет, но я хотела бы услышать об этом, – с готовностью ответила Эльга.

Про себя она обрадовалась: пожелав что-то рассказать сам, Константин тем дал ей время опомниться.

– Царица Савская, услышав о славе Соломона во имя Господа, пришла испытать его загадками. И пришла она в Иерусалим с весьма большим богатством: верблюды навьючены были благовониями и великим множеством золота и драгоценными камнями; и пришла к Соломону и беседовала с ним обо всем, что было у нее на сердце. И объяснил ей Соломон все слова ее, и не было ничего не знакомого царю, чего бы он не изъяснил ей. И увидела царица Савская всю мудрость Соломона и дом, который он построил, и пищу за столом его, и жилище рабов его, и стройность слуг его, и одежду их, и виночерпиев его, и всесожжения его, которые он приносил в храме Господнем. И не могла она более удержаться и сказала царю: верно то, что я слышала в земле своей о делах твоих и о мудрости твоей; но я не верила словам, доколе не пришла, и не увидели глаза мои: и вот, мне и вполовину не сказано; мудрости и богатства у тебя больше, нежели как я слышала. Блаженны люди твои и блаженны сии слуги твои, которые всегда предстоят пред тобою и слышат мудрость твою! Да будет благословен Господь Бог твой, Который благоволил посадить тебя на престол Израилев![21]

– А когда это случилось? – спросила Эльга, тайком ужаснувшись, что ее дары покажутся уж очень скромными перед подношениями предшественницы: ни золота, ни благовоний, ни драгоценных камней она не привезла. Да и где ей взять верблюдов?

– Великий царь Соломон правил Израилем около двух тысяч лет назад, – улыбнулся Константин, понимая, что для его духовной дочери, вчерашней язычницы, все это совершенно ново. – Но в память о том дне царственность наша[22] принимала твою светлость на Троне Соломона, сделанном по образцу того трона, на котором сидел Соломон. О нем так повествует Священное Писание: «И сделал царь большой престол из слоновой кости и обложил его чистым золотом; к престолу было шесть ступеней; верх сзади у престола был круглый, и были с обеих сторон у места сиденья локотники, и два льва стояли у локотников; и еще двенадцать львов стояли там на шести ступенях по обе стороны. Подобного сему не бывало ни в одном царстве. И все сосуды для питья у царя Соломона были золотые, и все сосуды в доме из Ливанского дерева были из чистого золота».

Так это в Библии! В тех преданиях, откуда греки берут образцы для своей жизни во Христе. Не так чтобы Эльга полностью поняла, что Константин хотел ей сказать, но оценила главное: он принимал ее так, как описаны подобные вещи в Библии, а значит, все идет положенным порядком.

Пока он говорил, Эльга украдкой оглядела покой и обнаружила, что здесь не только семья василевса. Чуть в стороне сидели двое мужчин. Один знакомый – все тот же патрикий Артемий. Второго, полноватого мужчину лет сорока, тоже безбородого, с ухоженными черными кудрями, она не знала, но, судя по богатой одежде и роскошной мантии, он занимал при Константиновом дворе весьма значительное положение. Здесь сидели те члены синклита, что были евнухами.

Приятно журчала крина в широкой каменной чаше, отгоняя жару месяца септембриоса. В воздухе витали загадочные и манящие запахи благовоний, въевшиеся, казалось, не только в занавеси и подушки, но даже в самый мармарос стенных плит и мозаик. Темно-красный, как переспелая брусника, камень скамьи гладкостью и причудливым узором напоминал твердый шелк.

– Царица искала у Соломона земной мудрости, ты же нашла у нас нечто большее – благодать Божию и красоту веры Христовой, – обратилась к Эльге августа Елена. – Так поведай, что у тебя на сердце, о чем еще ты желаешь беседовать с нами?

Собираясь заговорить, Эльга усилием воли отогнала то, что само просилось на язык: а эти золотые львы – они все-таки живые?