Княгиня Серебряная

– Я боюсь тебя отпускать. Может, уедем куда-нибудь? Возьми отпуск. Переждем, пока все утрясется. У вас дачи, случайно, нет? Или у твоих друзей?

– Мне домой надо, – твердо сказала Аня. – Я уверена, что обман с Вадимом раскрылся. Я должна как-то объяснить маме, с кем встречала Новый год и почему в итоге оказалась в полиции. Сестра наверняка уже настучала. Вот, смотри: семь неотвеченных вызовов! – и Аня показала ему смартфон. – Даже после того, как я отбила: «Занята, перезвоню»! Не могла же я сказать офицеру полиции, который меня допрашивал: «Можно прерваться на пару минут, мне мама звонит?»

– Почему нет?

– Мне тридцать два года! А меня по-прежнему считают ребенком!

– Не пыли, все родители такие, – улыбнулся Рокотов. – Я надеюсь, что возбужденное уголовное дело Судью Уоргрейва отрезвит и он от меня на время отвяжется. Интересно, он хотел меня убить или пугал?

– Он в тебя целился! – возмущенно сказала Аня. – Я сама это видела!

– Тогда почему попал в елку? Аж два раза.

– В первый раз ты рядом с деревом стоял. Вон, щеку оцарапало. – Аня вдруг нежно погладила его по лицу. – А во второй ты перекатился под другую елку. Потом появились наши. У него счеты с тобой, вот он и свалил.

– Но чем я ему так уж насолил?

– Ты же к соседке Воронцовой ходил. И маньяк понял, что ты его ищешь. Копаешь глубоко. И потом, Олег, логику маньяков понять невозможно. А вдруг ты похож на его школьного учителя физкультуры, который мальчишку возненавидел и гнобил? – пошутила Аня. – Или на брата девушки, которая отшила. Непонятно, где замкнуло, на то они и маньяки.

– Ты говоришь как психолог, – внимательно посмотрел на нее Рокотов. – Со знанием дела.

– Ну, я же тренер. У меня к тому же высшее образование. И да, факультатив по психологии, в основном спортсменов. Но ведь и твоя Воронцова спортсменка. Я могу понять причину ее пьянства и нервных срывов. Я эту тему изучала. Чем-то же я занималась после школы, раз замуж так и не вышла и детей не родила, – съязвила вдруг Аня. И Рокотов с удивлением подумал, что никакая она не тихоня и уж точно не зануда. Просто смущается: он и старше, и в разводе, и ребенка успел заделать. – Училась, книжки читала.

– Помощь психолога мне в этом деле ох как нужна, – усмехнулся Олег. – Может, дашь дельный совет?

– Ты сегодня увидел на заднем стекле наклейку «хоккеист». Вот и поспрашивай своего работодателя, они наверняка знакомы.

– Работодателя?

– Шумов же не отказался от мысли оставить тебе по завещанию квартиру, если ты найдешь убийцу Лады Воронцовой?

– Надо это выяснить. Я, похоже, сегодня ночую у Аркадия Валентиновича. Ну что, вызываем такси? – и Рокотов полез за смартфоном.

Аня кивнула.

Машину пришлось подождать: первое января. Расставаясь, Рокотов сказал девушке:

– Я на связи. Если вдруг почувствуешь опасность – тут же звони.

– А ты что, супермен? Прилетишь, как Бэтмен, и спасешь меня?

– Я не супермен, я просто злой. Этот мудак испортил мне новогодние праздники. Извини.

– Ничего, – улыбнулась Аня. – Я бы и сама его так назвала. – И вдруг сказала: – А знаешь, я не жалею, что ответила на твое сообщение и что мы вместе поехали в тот коттедж Новый год встречать. И о ночи… – она запнулась. – Ну, когда мы с тобой… – Аня смущенно замолчала.

– Понятно: мы с тобой, – кивнул Олег. – Значит, надо будет повторить.

В общем, несмотря на дурацкую ситуацию – как-никак проснулся в чужой квартире и в него накануне стреляли, – чувствовал Рокотов себя прекрасно. И выспался, и девушка, телефонный номер которой случайно залетел в его мобильник, теперь нравилась. Очень. И Судья подставился, привлек к себе внимание полиции, вследствие чего миссия Рокотова заметно упрощается. Он теперь не один.

Можно смело идти к наркологу. И даже нужно. Второе января: в самый раз.

– А что у вас за ситуация? – сочувственно спросили на том конце эфира, когда Рокотов позвонил в клинику, чтобы записаться на прием к Камышкину.

– Ситуация, девушка, крайне тяжелая. Все это началось дней за десять до Нового года, – честно сказал Олег.

– Понятно. А вы именно к Камышкину хотите? А то у нас есть и другие врачи, не менее опытные, чем Игорь Дмитриевич.

– Нет, мне может помочь только доктор Камышкин, – твердо сказал Олег.

– Хорошо. Есть время на четырнадцать тридцать, на пятнадцать тридцать и дальше тоже имеются окошки.

– Давайте на четырнадцать, чего тянуть?

Так в начале третьего Рокотов оказался у дверей медицинского центра. Клиника была частная, и, видать, этому Камышкину до зарезу нужны были деньги, если второго января нарколог вышел на работу. Возможно, это не основная его работа. Рокотов все гадал, как вытянуть из Игоря Дмитриевича правду о событиях двадцатилетней давности.

В коридоре возле кабинета врача никого не было, диван и все стулья пустые, поэтому Рокотов без колебаний толкнул дверь.

– Добрый день, – сказал он вежливо и тут же отметил, что Камышкин постарел.

В фильме он был борзый, волосы вились, на щеках играл здоровый румянец. Этакий херувим в белом халате, отрада дам, таких как Лада Воронцова. Ангелу куда приятнее плакаться в жилетку, рассказывая о своем пороке.