Князь и Холоп. Два Дворца

«Где-то я уже слышал этот голос?» – подумал Холоп и заглянул в зал через щелку. Но девица стояла спиной и видел он только ее длинную косу под платком.

– Печально, что вашу семью постигло такое горе. – заговорил Адриан. – Думаю, я сумею вам помочь. Моя матушка сильна в лекарствах, и сейчас трудится в богадельне при храме святого Арсения. Мне кажется, вашему отцу там будет лучше, и он получит все необходимое. Для тебя работа тоже найдется, если будет у тебя желание, моя матушка найдет тебе занятие. Голодными не останетесь.

– Благодарю вас князь, батюшка! – упала на колени Лукерья в порыве чувств. – Да хранит вас Бог! Не забуду вовек вашей милости!

– Не унывайте. – встал с трона Адриан. – Все наладится.

Девица раскланялась и обернулась, намереваясь идти к дверям, и тут Холоп узнал ее.

– Это же та…

«Та девица, и отец ее, что спас меня от голодной смерти, кто выходил меня!»

Яросвет поспешно отошел от дверей, но вскоре вышли Князь с Лукерьей. Укрыться он не успел, Адриан узнал его и окликнул.

Холоп никак не хотел встречаться глазами с Лукерьей, стыдно ему было перед ней. Но обернуться пришлось.

У девицы были заплаканы глаза, и от того образа полной и здоровой девушки, который у него запечатлелся в голове перед тем, как ушел он от них, е осталось и следа.

Она прошла мимо, не узнав его. Подняла глаза и кратко поклонилась. Холоп посмотрел ей вслед.

«Надо же. Не узнала?»

– У тебя какое-то дело? – вывел его своим вопросом из задумчивости Адриан.

– Да. В столярной краски кончились.

– Хорошо. Сегодня все пришлю. Как идет работа?

– Хорошо. – больше в голову Яросвету ничего не пришло.

Холоп хотел сказать что-то еще, но ушел и вернулся к работе. Лукерья с ее прошением не шла у него из головы.

«У нее на лице было написано такое горе. Никогда не видел такого».

Или просто не замечал?

Глава двадцать вторая. Богадельня

С утра поехали в богадельню.

Там их тепло приняли, покормили. Адриан увиделся с матушкой, справился о новоприбывших. Холоп тут рядом стоял.

– Очень плох. – говорила матушка Адриану. – Но мы, конечно, постараемся выходить.

– Молебен-то заказали?

– Сейчас как раз служить будут.

Адриан бросил взгляд на Холопа, тот кивнул.

– Мы тоже идем.

Яросвет встретился глазами с матушкой Адриана, зачем-то поклонился ей – такое впечатление внушала эта скромная женщина, что поклон сам собой получился.

Скоро стояли на молебне. Священник читал, пел хор, хотя и не так торжественно как на службах. Яросвет глянул на Лукерью, та, спрятавшись в черном платке, плакала. Он хмуро перекрестился.

После разошлись на работы, определили Холопа на поля с остальными удальцами. Они распрощались с Адрианом.

– Ну, помогай Бог. – сказал Князь.

– Помолитесь о нас. – сказал Холоп, и сам не понял, как сорвалось такое с языка. Но слово не воробей – вылетет – не поймаешь.

– Ты тоже молись. – ответил серьёзно Адриан. – За меня.

Яросвет поднял на него глаза.

– Тяжела твоя ноша. – вдруг сказал Адриан. – Мне бы донести ее до конца.

И ушел, оставив растерянным Холопа.

«Моя ноша тяжела?» – удивлялся еще долго он, даже когда уже пошел работать. – «Мне видится, ничего нет тяжелее жизни простого холопа»

А его прежняя жизнь по сравнению с той, которой Яросвет жил сейчас, показалась ему сказкой, в которую каждый день ему хотелось вернуться.

Работа кончилась. Все тело болело, как после побоев, но никто Холопа не бил. Сражался он с зеленью, солнцем и ветром и голодом, от которого громко урчало в животе.

Работяг сразу покормили. Жадно поглощая борщ (на поле принесли только ломоть хлеба с тюрей), Яросвет заметил среди других девушек в богадельне Лукерью. Сейчас была одна в таком же сером ситцевом платье, как и все остальные девушки, работавшие здесь, на ней был белый платок и белый передник. Наряд заставил ее сильно потускнеть в придаток к горю.

Хотел он сначала подойти, но потом подумал:

«И что я скажу ей? Это я, тот мужик, которого твой батюшка спас? Тунеядец и хам? Нет, не с этого надо начинать.»

Допил Холоп залпом оставшийся квас в кружке, встал и направился к Лукерье.

– Нас князь прислал. – сказал Яросвет. – Узнал про вашу беду. Как твой отец себя чувствует? Давно ему нездоровится?

– Сейчас батюшку лечат. – отвечала Лукерья, – сама матушка Князя с ним сейчас. На все воля Божья… – прикрыла она лицо краем платка. Ее глаза заслезились.

Холоп кивнул. А что скажешь тут?

– Могу я проведать его?

– Да. Я отведу тебя к нему.

Глава двадцать третья. Примирение

Лукерья прикрыла дверь, и Яросвет остался в комнате один на один со стариком.

За окном щебетали птицы, а какие-то спали и не слышали того, что говорил Холоп, и что ему отвечал старик. Не заглядывали они в окна – какое им дело, птахам поднебесным, до молвы людской? Не видели они, как поклонился Яросвет, и как старик положил ему руку на голову.

Зато Лукерья все слышала и не могла поверить в то, что вот этот человек, которого они почти три года назад выходили и выгнали, теперь здесь, у ложа больного ее отца, приехал от Князя, чтобы помочь.