Князь из десантуры

Но главное, для такого предприятия нужен особый человек. Отмеченный звёздами или самим мирозданием (здесь речь тибетца сделалась малопонятной; он постоянно сбивался на своё родное наречие, не находя нужных слов в русском языке). И вот я – представьте! – я, обыкновенный штабс-капитан Ярилов Александр Константинович, являюсь таковым «отмеченным». Мои атомы сложились каким-то хитрым образом, поэтому я могу послужить ключом для искомой двери. Особенность эта передаётся каким-то образом по наследству: то есть и батюшка мой, и мои сыновья, если таковые родятся, заведомо обладают ею. Именно поэтому меня приметили ещё в Петрограде, именно поэтому со мной познакомился отец Василий в далёком январе шестнадцатого года.

Я был настолько поражён этим известием, что даже не сопротивлялся, когда тибетец делал мне цветную татуировку на левой стороне груди – атакующую кобру на фоне солнечного диска. Будто я – шанхайская проститутка или, в лучшем случае, французский матрос.

Когда меня вызвал к себе тот самый бывший подполковник, в пятом году спасший тибетца от японской расправы, я уже устал удивляться чему-либо. Выпускник Академии Генерального штаба, один из создателей тайного общества Путешественников во Времени, ныне оказался, разумеется, некем иным, как главнокомандующим Добровольческой армией.

Да-да. Антоном Ивановичем Деникиным…

…всегда отличался удивительной памятью, зная не только офицеров, но и всех солдат своей Железной стрелковой бригады в лицо, а многих – и по фамилиям. Антон Иванович посмотрел доброжелательно и заметил:

– Мы где-то встречались с вами прежде, штабс-капитан? Май шестнадцатого года, второе взятие Луцка?

Поражённый, я кивнул:

– Да, ваше высокопревосходительство, только я тогда был ещё поручиком. Наш полк действовал справа от вашей бригады. За тот бой я имел честь получить Станислава с мечами.

Главнокомандующий лишь улыбнулся моему восхищению цепкостью его памяти:

– Голубчик, такого высокого и рыжеволосого офицера трудно не запомнить.

Разговор за чаем перепрыгивал с событий Великой войны на нынешнюю смуту. Деникин выставил вперёд клиновидную бородку – как броненосец, рассекая море, выставляет таран, с которого стекают седые струи.

– …настоящее нашествие двунадесяти языков на Русь! Военнопленные из Германии и Австро-Венгрии сыграли роковую роль в Петроградском перевороте. А китайцы?! Большевики не брезгают привлекать даже их, несчастных детей Востока, чудовищных в своей первобытной жестокости…