Князь мертвецов (СИ)

Проклятые снобы-Шабельские, что им стоили сыночку тот же «Руссо-Балт» взять! А ездить Петр Шабельский так и не выучился — автоматонная езда не для всяких уланов! Это им не кобылу коленками тискать, тут ловкость нужна. И соображение!

— Делайте как лучше, Ингвар, а я, — Митя растянул губы в улыбке, стараясь не выдать обуревающую его злобу. — Все оплачу! И вашу работу тоже!

— Как это мило с вашей стороны, Митя! — спархивая с бочки, выпалила Даринка. — Я всегда знала… И Зина знала… И Ада говорила… И Капа с Липой… Что вы замечательный!

— И я! Почему ты про меня забыла, я же первая… я первее всех говорила, что Митя — лучше всех!

— Аля, нет такого слова — первее, — Ада старалась не смотреть Мите в глаза.

— Слова, может, и нет, а я все равно первее! — упрямо набычилась Алевтина. — А Дашка — настоящая ка…

— Аля! — дружно завопили остальные сестры, даже бандитки, и те чуть голос не сорвали.

— Аля так и вовсе от вас без ума, — очень серьезно заключила Даринка и с трепетностью, за которой, наверное, только Митя мог уловить издевку, выдохнула. — Спасибо! Вы так добры, так добры!

— Не стоит благодарности. — Митя подал руку, Даринка вдруг вспыхнула злым румянцем, н протянула ему руку в аккуратно, но все равно заметно заштопанной перчатке. Митя принял ее пальцы в свою ладонь и поклонился. — Скоро увидимся. Нам есть что обсудить, — и шепотом добавил — … панночка-ведьма.

— Как скажете, паныч. — едва слышно выдохнула она.

— Барышни, Зинаида. Надеюсь, мы еще с вами покатаемся!

— Увы! Боюсь, маменька боится, что для нас такие катания могут стать небезопасными! — еще слаще, до приторной оскомины во рту, пропела Даринка, и подхватив Зину под руку, поволокла к выходу, совершенно капральским тоном скомандовав. — Пойдемте, девочки!

Зинаида послала Мите то ли отчаянный, то ли извиняющийся взгляд — и вышла. За ними гуськом потянулись остальные сестры Шабельские. Все, даже непокорная Алевтина.

Как любопытно. Митя задумчиво глядел им вслед.

Ингвар с размаху пнул ящик с инструментами и стремительно повернулся к Мите:

— Не нужны мне ваши деньги!

— Будете выписывать детали за свои? — приподнял бровь Митя, а в душе похолодел.

Сейчас Ингвар скажет, что отказывается заниматься Зининым автоматоном — и тогда… Митя понятия не имел к кому обращаться за помощью! И окажется он в глазах местного общества пустым человеком, неспособным держать слово.

Таким его и запомнят, когда он… когда он умрет.

Ингвар открыл рот, явно собираясь отказаться.

Дверь конюшни снова стукнула и на пороге появилась Ада.

— Митя, Ингвар… — при взгляде на Ингвара самая строгая из сестер опять смутилась. Понадобилось пару мгновений, чтобы она взяла себя в руки, и все это время Ингвар смотрел на нее непонимающим и даже слегка раздраженным взглядом, так что Мите стало Аду еще больше жаль. Не просто дундук — чурбан. Нет, даже не чурбан, а родной брат гаечного ключа! — Простите Дарью, она бывает невыносимой. Она считает, что несет ответственность за всех нас.

— Вы так не считаете? — вежливо спросил Митя.

— Она — еще маленькая девочка, и не дело подчинять свою жизнь глупой старой легенде! — зло выпалила Ада.

— Очень благородно. — задумчиво пробормотал Митя.

Ада стрельнула глазами в сторону Ингвара — он тоже считает, что благородно? Но Ингвару было все равно — похоже, он даже толком не слушал, нетерпеливо ожидая, пока Ада уйдет. Ресницы Ады дрогнули, прикрывая глаза, губы скривила мимолетная болезненная гримаска. Овладев собой, она доброжелательно улыбнулась — и только внимательный взгляд мог заметить натужность этой улыбки:

— Мы с сестрами чуть не забыли — так глупо с нашей стороны! Мы же привели к вам нашу мисс Джексон! Помните, вы хотели — для уроков альвийского? Сейчас она разговаривает с вашей кузиной и ее матушкой, но просила вас с Ингваром быть, как только вы, Митя, вернетесь.

Глава 13. Lle quena l'lambe tel' Eldalie? 10

— Вот выдумали еще!

Дверь конюшни захлопнулась за Адой. Проводить не разрешила, наверное, потому, что вызвался Митя. Будь это Ингвар, наверняка бы не отказалась, но раздосадованный Штольц аккуратно пристраивал наполовину обмотанную проволокой трость в ящик.

А элегантно получается. И оригинально. Замечательно бы пошла к тому сюртуку с кожаными вставками, что сделал старый Альшванг. Спросить, что ли, Ингвара, кому и для чего он эту трость делает, и нельзя ли и себе такую? Так ведь не скажет; еще и язвить примется.

— Зачем мне эти альвийские мурлыканья? Ладно еще французский, у них публикуют интересные инженерные работы. А цветочных каталогов и модных журналов я, знаете ли, не читаю! — Ингвар наконец выпрямился, давая понять, что готов. — Сами занимайтесь, вам для светской жизни надобно.

— Говорите с отцом, это его решение, — раздраженно буркнул Митя. Ломается, как купчиха на городском балу.

— А вы с ним по-прежнему не разговариваете? — вроде бы безучастно спросил Ингвар.

— Это не я с ним, это он со мной.

— Не разговаривает и не знает, что цыган напал на вас еще до налета варягов? — прилетело ему в спину.