Князь Никто

— Все так, Ваша Светлость, — ответил первый. Мне вспомнились длинные усы, военная выправка и шрам через все лицо. Это Кочерга! Тот самый, что пытался тело девушки у Пугала купить.

— Как вы его уговорили на такое? — неизвестный князь сдавленно хихикнул. — Он же кремень!

— Да не его, — Кочерга вздохнул. — Шворц пацана его в оборот взял.

— Что еще за Шворц? — спросил князь.

— Работает в слоне, — Кочерга как будто смутился. — Канцелярист с крысиными усиками. Волынин, Семен, не помню, как по отчеству.

— Да и пес с ним, все равно не знаю, — пол заскрипел, князь прошелся из стороны в сторону. — Смышленый пацан?

— Хитрый гаденыш, — сказал Кочерга. — Дурачком прикидывается, а сам… Вы, это… Ваша Светлость… В случае чего — тикайте вон туда. Там черный ход есть, а отсюда не видно.

— Да ты, я смотрю, трусишь, а? — князь рассмеялся. — А я думал тебя в денщики позвать…

— Я не трушу! — возмутился Кочерга. — Я за вас беспокоюсь. Ежели этот мелкий паршивец нас продал, то всякое может случиться.

— Я хочу тебе напомнить, что это место принадлежит мне, — в голосе князя послышалась легкая прохладца пополам с разочарованием.

— Да нешто в темноте кто будет лица разбирать… — Кочерга с шипением втянул в себя воздух. Кажется, князь больно ткнул его в бок. Похоже, это Вяземский. Младший, скорее всего, голос совсем молодой.

— Ты про пацана мне скажи лучше, — что–то скрипнуло. Похоже на дверцу бюро. — Смышленый? А то мне нужен парень для одного поручения.

— Продаст он вас, Ваша Светлость, — помявшись, ответил Кочерга. — Он аристократов страсть как не любит. Самолично слышал, как он крыл по матери все эти проклятые дворянские роды и клялся, что вырежет всех, до кого дотянется, когда подрастет.

— А кому продаст–то? — князь неопределенно хмыкнул. Я не понял, одобряет он эту самую нелюбовь или осуждает. — С кем пацан якшается–то, ты знаешь? Или свистишь? Одна бабка сказала, а ты повторяешь, как попугай?

— С иереем Вакулой, Гусыней и Кротовым. Который младший, а не у которого скобяная лавка на набережной Мойки, — нехотя ответил Кочерга. — А может и еще с кем.

— Как на подбор людишки–то, как я посмотрю, — князь расхохотался в полный голос.

— Тише, Ваша Светлость, — Кочерга зашипел. — Шворц говорил, что зелье сонное надежное, но я бы все равно не рисковал. А то Пугало проснется…

— И что? — усмехнулся князь. — Палкой меня отлупит?

— Ваша Светлость, вы это… — сконфуженно проговорил Кочерга. — Посерьезнее бы надо. Вы просто не знаете Пугало. Он может и до Императора самого с жалобами дойти.

Я стоял, все еще обнимая лошадь за шею. Иерей Вакула, Гусыня и Кротов. Надо запомнить имена. Хотя бы затем, чтобы не сталкиваться с их носителями. Судя по обсуждению, это такие себе людишки.

— Понял я, понял, — князь снова заговорил тихо. — Ну скоро там уже придут твои гастролеры? Или ты можешь мне показать, что там за товар они предлагают…

— С минуту на минуту должны подойти, — пробормотал Кочерга. — Я не притронусь к этому.

Повисло молчание. Нарушалось оно только легким постукиванием, видимо князь нетерпеливо стучал носком ботинка.

Скрипнула дверь, раздались быстрые шаги.

— Вы кто еще такие? — удивленный вскрик Кочерги. Потом звук удара и грохот. Чье–то тело рухнуло на дощатый пол.

По ушам ударил нарастающий гул. Ну да, князь Вяземский вызвал знак «Глаголь», сейчас шандарахнет…

— Сеть, быстрее! — раздался чей–то приглушенный голос. Раздался свист, будто из чего–то шумно выходил воздух. Магический гул захлебнулся, оборвавшись на режущей уши визгливой ноте. Сразу же кто–то заорал благим матом.

Последовали звуки азартной возни и топот.

— Держи его, он уходит! — заорал кто–то. Грохот упавшего тела. Громкий мат–перемат. Быстрые и легкие шаги совсем рядом со мной.

— Проклятье… — прошипел князь почти напротив стойла лошадки. Стоявшая до этого момента спокойно кляча вдруг взвизгнула и попыталась встать на дыбы. Возомнила себя скакуном, надо же. Я увернулся от копыта и выскользнул из стойла.

— Сюда, Ваша Светлость, — прошептал я.

— Кто здесь? — таким же шепотом отозвался он.

В большом зале конторы раздался треск ломающейся мебели, похоже кто–то рухнул на многострадальный стул, и тот не пережил этого. Топот и звуки ударов не стихали. А Кочерга–то, как я посмотрю, справляется! Не зря у него военная выправка! Кто бы там на него не напал, они явно не рассчитывали на такой отпор.

— Некогда объяснять, — сказал я. — Направо и прямо, там дверь. Идите за мной.

Князь больше не стал ничего спрашивать.

Мы выскочили в узкий глухой колодец и нырнули в подворотню. Дальше я дороги не знал — не успел как–то изучить все лабиринты Вяземской Лавры. Но, к счастью, князь как раз знал. Он нырнул в узкий проход между домами. Настолько узкий, что не всякие два пешехода разойдутся, потом распахнул неприметную дверь, откуда пахнуло крысами и сыростью, сбежал по ступенькам в подвал, свернул по сырому темному коридору. Я следовал за ним, ориентируясь на его тяжелое дыхание. Что это с ним там такое проделали, если даже фонтан родовой магии умудрились заткнуть? Нападавшие тоже аристократы?