Князь... просто князь

Второй этаж тоже был выложен из кирпича. Только стены были уже тоньше. В него вело высокое крыльцо, упрощающее оборону дома, ибо работать тараном в таких условиях было просто невозможно.

А вот дальше шли уже деревянные этажи. Еще три штуки. Имея на верхнем ярусе развитые гурдиции и массивную крышу с крутыми скатами. Сами же деревянные стены были обиты обрешеткой из прутиков и покрыты штукатуркой для защиты от сырости.

Узкие окна-бойницы закрывались ставнями. Хорошее печное отопление. Много внутренних помещений. Индивидуальный колодец в подвале. В общем — неплохо. Как по местным меркам, так и вообще — замечательно. Почти сказочно. Тем более, что с верхнего этажа открывался прекрасный обзор на округу.

Также к югу от плаца, но уже у самой стены, располагался общественный туалет. Но то — к востоку. Общественная же столовая и кухня располагались на другом конце крепости — на северо-западе. И пока это была еще землянки.

Для снабжения крепости водой имелось три колодца. Один в доме конунга, один у столовой, третий, возле плаца. И если первый находился в помещении, то второй и третий были прикрыты навесом. Само собой — все три имели ручной ворот для вытаскивания ведра с глубины. Кроме того, у каждого из них находился постоянный пост охраны. Колодец — это важно.

Сам плац и дороги были мощены трамбованным песком, пролитым раствором гашеной извести. И присыпаны сверху битым кирпичом и мелким камнем. Также трамбованными. Их вбивали во влажный песок до схватывания известкового раствора. Получалось так себе, но лучше, чем ходить по обычной земле, превращающейся в кашу после первого же дождика.

При этом Ярослав планировал по будущему году выложить плац и эти четыре дороги кирпичом. Специальным. Клинкерным. То есть, сильно обожженным. Он его уже потихоньку делал, обжигая в персидской печи. Благо, что требовалось его не так, чтобы и много. Четыре дорожки длинной по полсотни метров и шириной в три. Да плац двадцать на двадцать.

Были оборудованы канавки водоотвода и слива в ров излишков воды. А уже из рва — в реку. Плюс заведена служба из пяти человек, которые ежедневно убирали территорию каструма, собирали помои с пищевыми отходами и вывозили их за пределы города. В компостные кучи. Они же чистили общественный туалет. Неблагодарная работа. Но Ярослав им хорошо платил. Так что, благодаря этому решению, в сочетании с бесплатным общественным туалетом, на территории каструма был высокий уровень чистоты и санитарии. На случай же осады емкость ям туалета была такова, что и месяц, и два можно было просидеть, не переполнив их.

Оставалось, конечно, еще два белых пятна — оба южных сектора каструма были почти не застроены. Да и северо-западный сектор с казармами-землянками нужно было полностью перестраивать. Дом конунга не выглядел в должной степени надежным укреплением. И его, в не очень отдаленном будущем нужно было бы полностью перестраивать, делая крупнее и полностью из камня… кирпича, то есть. В перспективе он даже думал о какой-никакой, а канализации с использованием либо керамических труб, либо выложенных кирпичом малых тоннелей. Да и вообще — работы пока хватало. В том числе и касательно общего периметра укреплений. Дерево и земля — всему голова. Но кирпич лучше. Желательно много кирпича. И лучше не римского, а керамического, притом не простого, а клинкерного, который и прочнее, и кардинально долговечнее. Но то — дело будущего…

— Доволен? — Спросила Пелагея его вечером, от глаз которой не укрылась эта пристальная инспекция. Да и не только ее. К вечеру уже все жители Гнезда знали — Ярослав готовится к серьезной войне. Скорее всего с хазарами. Что стало темой для всеобщего обсуждения.

— В какой-то мере. Хорошо быть здоровым и богатым, а не бедным и больным. Но в целом — сойдет.

— Сойдет? — Удивилась супруга. — Твоя крепость внушает уважение всем вокруг!

— Ты не видела настоящих крепостей, — кисло скривившись, ответил ей Ярослав. — Этот каструм только местные племена и сдержит. Да и то — если не решатся долгой осадой держать. Если же подойдет кто-то с осадными машинами, то он не долго простоит. День-два и разворотят большие бреши. Одна радость — сюда некому идти из тех, кто мог бы все тут порушить. С ромеями у нас войны нет. А больше в округе этих машин нет ни у кого.

Пелагея напряглась.

— Знаешь, чего? — Заметив это, спросил Ярослав.

— Ты ведь говорил, что хазары с ромеями дружбу водят.

— Говорил.

— Так может ромеи им махины эти и дадут?

— Машины. — Поправил ее Ярослав. — Может быть. Хотя я не уверен. Сами хазары в осадном деле не искушены. Они сильны только в полевой битве. Да и то — умеренно.

— А если ромеи сами придут? Ты ведь говорил, что ты Василевсу как кость в горле.

— Все не так просто, милая. Все не так просто. — Покачав головой произнес наш герой.