Князь Рюрик

   — Так вот, слушай мой приказ. Оседлай со своими отрядами дороги на восток и на юг. Туда саксы полезут только за продовольствием, наложат дань на наше племя. Не давай им ходу. Наши действия такие: внезапность. Это не поле боя, где выстроились друг против друга два войска и — пошла рубка, кто кого! Мы должны нападать неожиданно. Налетел, порешил сколько можно врагов и — немедленно уходи! Иначе пропадёшь…

   — Откуда такой науке обучился? Воевал, что ли, в лесах?

   — Есть у меня опытный военачальник, Стемид, из варангов. Вот он меня и просветил.

   — Стемид, говоришь? Ишь ты…

   — Дослушай до конца, нам теперь не до геройства, а надо стараться быть похитрее и изворотливей. Дал противнику по зубам, да так, чтобы он ничего не понял, кто и откуда бьёт, а тебя уже и след простыл, ты его уже в другом месте подстерегаешь. Мы теперь и называемся по-другому.

   — Это как же?

   — Лесными воинами.

   — Значит, напал и — бежать? И сколько будем бегать по лесам?

   — Сколько надо. Пока лютичи с поморянами да новгородцами не подойдут и не пособят изгнать ворога с нашей земли…

   — На новгородцев сейчас надежды нет. Гостомысл умер, а правят избираемые вече посадники. Говорят, грызутся из-за власти несколько боярских семей…

   — Это их дело. А наше — выстоять нам надо несколько месяцев!

   — Выстоять, говоришь? Выдюжим, племянник. Во мне не сомневайся!

   — Я и не сомневаюсь, дядя.

Скоро стали поступать сведения от местных жителей, что в селения начали наведываться саксы для сбора дани. Тут же отряжалась пара десятков воинов, они подстерегали врагов на лесных дорогах, нападали на них, истребляли, а добычу или забирали в лагерь, или раздавали сельчанам. Первые нападения были успешными, потому что саксы не ожидали и не были готовы к отражению.

Но затем они стали являться большими силами, по приходу в деревни сооружали некие крепостные сооружения из телег, плетней и другого подручного материала, выставляли дозоры. Поэтому лесные воины стали терпеть неудачи, возвращаться в лагерь с потерями, не достигнув цели. Тогда начали придумывать различные хитрости, чтобы обмануть врага, ввести его в заблуждение и добиться успеха. Так, однажды две телеги были нагружены мешками с травой. Они не спеша приближались к селению, в котором орудовал большой отряд саксов. И вот когда до него оставалось шагов двести-триста, из-за кустов выскочил парень и стал вопить:

   — Вертайтесь назад! Там саксы, саксы!

Возники соскочили с телег, взяли коней под уздцы и стали заворачивать; парень успел запрыгнуть на одну из телег. Привлечённые криками и суетой на дороге, саксы не выдержали и помчались к телегам. Вероятно, они подумали, что в них везли на мельницу зерно.

Телеги помчались к лесу, саксы их уже настигали, как неожиданно из-за кустов выскочил большой отряд бодричей и стал рубить беспорядочную толпу саксов…

В другой раз добровольцы из отряда самообороны рассказали, что саксы повадились по пути бражничать в корчме. Этих взяли, что называется, голыми руками…

Подкарауливали лесные воины саксов в дальних деревнях, когда им поневоле приходилось устраиваться на ночёвку. Подкрадывались к домам поближе к рассвету, когда и самых сильных клонило ко сну, снимали дозорных, врывались в избы и расправлялись со спящими врагами.

Постоянными были засады на дороге, шедшей от Рерика в страну саксов. Там происходили целые сражения. Порой неприятелю удавалось отбиться, но чаше всего внезапное нападение нескольких подразделений лесных воинов приводило к разгрому врагов, захвату больших обозов. Здесь важную роль стали приобретать советы и руководство Олятки. Он предложил делать на дороге волчьи ямы с заострёнными кольями на дне, сам выбирал для них места, укрывал их настилом и тщательно обрабатывал поверхность, чтобы никто не заметил; в руках у него для этого были копыта лошади, палочки различной толщины. И когда он сползал с настила, никто бы не мог догадаться, что где-то таится губительная яма.

По его же подсказке на некотором расстоянии от ямы подрубалось несколько деревьев. Как только саксы попадались в земляную ловушку, деревья валились, и враг попадался в западню. Начиналась паника, саксы метались в разные стороны и становились лёгкой добычей бодричей.

Сначала ямы делались недалеко от лагеря, потом их стали переносить всё дальше и дальше к границе, где неприятель меньше всего ожидал нападения. Дорога стала настолько опасной для врагов, что постепенно по ней стали ездить только большие обозы под усиленной охраной.

В самом начале лесной войны удалось бодричам захватить «языка». Им оказался сотник, который много знал и мог много рассказать. Он сообщил, что в посёлке Туры собираются значительные силы противника. Доложили об этом Рерику. Тот вызвал пленного к себе.

Сакс, высокий, худощавый, с умными глазами стоял перед князем навытяжку, подобострастно отвечал на все вопросы, рассчитывая откровенными и правдивыми ответами купить себе снисхождение.

   — Скажи мне, какое настроение сейчас в Рерике? Знают ли там о существовании войска в лесах?

   — Знают и очень обеспокоены.

   — От кого ты это слышал?

   — От многих воинов и военачальников.