Пока Панин ждал, когда агенты «Тайной экспедиции» переговорят с Бахти-Гиреем, и гадал, как поведет себя хан Каплан, последний в апреле неожиданно отозвался длинным письмом, явившим собой ответ на тайные послания ногайским мурзам, которые вез едисанец Илиас.
Хан писал, что русский начальник пытается убедить его и все крымское правительство, что Порта склонна к завладению землями других государств, что заключенные ранее договоры она коварно нарушала и что за эту войну должен ответствовать султан Мустафа.
Далее Каплан-Гирей красочно описал, как султан любит своих друзей, как всячески помогает им, и похвалился, что ему морем и сухим путем ныне доставлено много пушек, пороха, других припасов и «
Панин побагровел, зло ударил ладонью по бумаге:
— Жалкий хвастун!.. На словах грозен, а как дело до баталии дойдет — посмотрим, что от твоих слов останется!
В письме, конечно, было немало хвастовства, но окончание его однозначно говорило о твердом намерении Каплана не идти ни на какие переговоры с русскими и непоколебимо стоять под главенством Порты:
— Мальчишка!.. Сволочь! — взорвался Панин, обозленный не столько отказом Каплана, сколько дерзким, оскорбительным тоном письма. — Грязный татарин, возомнивший себя Цезарем!.. Жалкий комедиант!.. Я проучу этого хвастуна! Я поймаю его и посажу на цепь у своей палатки! Как собаку!..
Панин кричал так громко, что всполошил весь дом. И лишь увидев заглянувшую в кабинет жену, смутившись, осекся.
Мария Родионовна, переваливаясь с боку на бок, утиной походкой медленно подошла к мужу, мягко положила руку на его плечо, сказала тихо и спокойно:
— Ко сну пора, Петр Иванович… Бумаги подождут. Утро вечера мудренее.
— И то правда, Маша, — как-то сразу остыл Панин. Он посмотрел на выпирающий живот супруги, осторожно тронул рукой. — Скоро ль разрешишься?
— Доктор сказывал, недели через две, — улыбнулась Мария Родионовна.
— Ну, дай Бог! — перекрестил жену Петр Иванович и, шаркая ночными туфлями, пошел в спальню…
На следующий день он продиктовал Каплан-Гирею суровый ответ, указав, что могучая российская армия приближается к дверям татарского дома, дабы силой принудить хана принять предложение России, если он не соглашается на то добровольно. И подчеркнул, что хан ответит перед Божьим судом за то, что променял обещанное ее величеством благосостояние всего народа на личные, корыстолюбивые выгоды от турецкого двора.
Одновременно были составлены письма к татарским мурзам с пересказом текста послания командующего Каплан-Гирею и с прибавлением, что ответ должен быть