Князь Владимир. Книга 1

— Откуда я знаю? — огрызнулся Олаф. Он был бледен, на лбу повисли капли пота, несмотря на холодное утро. — Помню только, что он лежит в луже крови, а у меня в руке окровавленный меч!.. Боги, неужто я не только берсерк, но еще и лунатик?

Владимир осуждающе покачал головой:

— Сколько ты осушил вина? Я ж говорил, только пиво!.. Похоже, что племяш хозяина… Наверняка приносил нам завтрак.

Олаф побледнел еще больше. Капли сорвались с носа, побежали по груди.

— Или не племяш, — засомневался Владимир.

Олаф смотрел с надеждой. Владимир хлопнул себя по лбу, просиял:

— Точно не племяш!.. Я ж его вчера видел. Какой же это племяш, когда у того уши круглые? А у этого торчком, видишь? Это не племяш, это сын хозяина!

Челюсть Олафа отвисла. Владимир покачал головой:

— Ты и в потемках применил свой знаменитый удар!.. Наискось до пояса!.. Об этом долго будут говорить в нашем отряде. Даже после того как тебя повесят за убийство знатного человека.

Олаф отшвырнул меч, сел на ложе и закрыл лицо ладонями. Владимир покачал головой:

— Ладно. Посиди здесь, а я пойду попробую уладить. Не показывайся только из комнаты.

— Не сдвинусь с места, — клятвенно заверил Олаф.

— И не пей, — предупредил Владимир.

Олаф как ядовитую змею ногой отшвырнул пустой кувшин.

Внизу двое из городской стражи разговаривали с хозяином постоялого двора. Увидев Владимира, тот просиял и с готовностью ткнул в его сторону пальцем:

— Вот! Спросите у него самого.

Старший повернулся к Владимиру. Это был немолодой воин, битый жизнью и повидавший ее со всех сторон. На Владимира посмотрел недружелюбно, как всегда смотрят на этериотов простые воины, мол, все им достается самое сладкое: жалованье высокое, а работы никакой! Но неприязнь не показал, голос держал ровным:

— Из вашего окна ночью выбросили обезглавленный труп. Отпираться бесполезно, это видело трое граждан, которым здесь доверяют.

Владимир лихорадочно думал, наконец выпалил горячо:

— Что вы, кто станет отпираться? Наоборот, у нас в комнате вы найдете еще один труп!

Стражи насторожились, зашли с двух сторон. Старший смотрел пристально:

— Я обязан вас арестовать в любом случае до выяснения. Но вы можете помочь признанием. За это вас повесят на самом высоком дереве.

— Вот спасибо, — пробормотал Владимир. — А если не признаемся?

— Тогда на низком, — пояснил страж любезно, — чтобы скрести землю ногами долго!

— Признаюсь, — воскликнул Владимир. — Двое грабителей влезли ночью и пытались нас зарезать! Мы едва сумели спасти свои жизни…

— Лишив жизни их самих, — кивнул страж. — Но здесь что-то не вяжется. На этом постоялом дворе есть богатые торговцы, знатные люди. Этериоты все ж не настолько богаты, чтобы так рисковать. А защищаются они лучше купцов…

Он кивнул одному из стражей. Тот исчез, вскоре вернулся с расстроенным Олафом.

— Все верно, — подтвердил страж. — Там еще один труп и голова того, что выпал из их окна.

Их крепко подхватили под локти. Владимир кивнул Олафу, чтобы не противился. Под взглядами зевак их препроводили в городскую тюрьму. Олаф зябко передергивал плечами. Глядя на его лицо, Владимир подумал, что отважного викинга волнует не столько тюрьма, сколько внезапный провал памяти.

Их привели прямо к префекту городка. Тот выслушал стража, сказал, пристально глядя на ипаспистов:

— Как вы объясните, что напали именно на вас? Других не тронули! Там были и побогаче. Намного богаче.

Владимир сказал лицемерно:

— Напились, наверное. Здесь жрут вино как свиньи, от вина все беды. Зря здесь не приняли веру Мухаммеда. Вот и перепутали окна.

Олаф съежился, выглядел совсем несчастным. Префект кивнул:

— Перепутали окна? Но рядом богатых купцов не было. Разве что на другой стороне дома!

— Когда человек пьян, — возразил Владимир, он бросил взгляд на жалобного друга, — то с ним и не то еще может случиться! Верно, Олаф?

Олаф вздрогнул, сказал жалким голосом:

— Да-да, всякое…

Префект хлопнул ладонью по столу:

— К сожалению, я должен вас арестовать. До выяснения всех обстоятельств. Возможно, это были в самом деле неопытные грабители. Но здесь могло быть нечто иное… Вплоть до заговора против божественной особы базилевса!

Олаф сидел, свесив голову едва ли не до колен. Владимир сказал быстро:

— Вы правы. Все надо выяснить. Я хочу помочь вам узнать как можно быстрее. Вы оставьте здесь моего друга, в залог, а я пойду в город и попытаюсь тоже что-то узнать. Получится у меня или не получится, к вечеру я вернусь.

Префект смотрел пристально, в голосе было недоверие:

— А откуда я знаю, что ты не сбежишь?

Владимир сделал вид, что обиделся:

— И оставлю друга? Не говоря уже о том, что ипасписты так не поступают, но он все равно отсюда вскоре выйдет… и что тогда мне скажет?

Префект подумал, кивнул:

— Последнее меня убеждает больше, чем уверения в благородстве наемных воинов. Я позволю тебе отлучиться до захода солнца. Если не вернешься, то… это будет признанием вины. И тогда я брошу твоего друга в самый жуткий застенок!

Олаф позеленел, пробормотал:

— А может быть, лучше посидишь ты, а я до вечера…

— Разоришь владельцев винных подвалов? — закончил за него Владимир.