Князь-волхв

— Это добыча Великого хана! — яростно выплюнул ему в лицо Бельгутай. — Чёрная Кость принадлежит Огадаю!

— Отдай! — повторил Тимофей.

Кое-как ему удалось подмять под себя степняка, но вырвать прозрачный саркофажец из цепких пальцев оказалось не просто.

Тимофей размахнулся. Ударил.

Бельгутай, мотнув головой, увернулся. Кулак прошёл вскользь, лишь оцарапав выступающую скулу степняка. Татарин ответил. Лёжа на спине, нойон обрушил острый конец кристалла на голову Тимофея.

Удар пришёлся под край шелома, в правое ухо, прикрытое гибкой бармицей. Острая резкая боль затмила взор. Бельгутай спихнул с себя Тимофея, вскочил на ноги. Но далеко отбежать ханский посол не успел. Тимофей схватил татарина за лодыжку. Дёрнул на себя, вновь опрокидывая на земляной пол. На этот раз яйцевидный кристалл выскользнул из его рук.

Пальцы вцепились в металлические бляхи на кожаном панцире кочевника. О край панцирной пластины сломался ноготь, но Тимофей даже не почувствовал этого. Бельгутай тоже схватился за его кольчугу, царапая пальцы в кровь, перевалил Тимофея через себя, отпихнул, потянулся к Кости.

Но Тимофей всё же достал её первым. Вышиб мыском сапога из рук Бельгутая, запнул, не глядя — лишь бы подальше, посильнее. Куда-то в сторону…

В сторону?

Проклятье! Прозрачный кокон с Кощеевой десницей катился в сторону княгини!

К голым ногам Арины!

Но ведь не посмеет же гречанка отвлечься! Сейчас, когда глаза Угрима неотрывно смотрят в её глаза, а руки князя творят смертельную волшбу. Не станет же так рисковать?!

Она посмела. Стала…

Быстро нагнулась. Схватила Кость.

Угрим ударил в тот же миг. Всей собранной силой.

На княгиню из рук Угрима, как молоко из крынки выплеснулся яркий белый свет. Свет должен был накрыть гречанку с головы до ног. Должен был смыть её, стереть без следа.

Не накрыл. Не смыл. Не стёр.

Вскинув перед собой Кощееву Кость, Арина прикрылась ею как щитом. Что-то коротко шепнула…

Поток света отразился от гранёного бока кристалла, разорвался, разошёлся вправо и влево, вверх и вниз. Пол у ног княгини полыхнул алой дымящейся полосой. По стене, за плечами никейской ворожеи, вязким багровым водопадом потёк расплавленный камень. Закапали огненные капли со свода.

Угрим вскинул над головой руки, торопливо вбирая силу из Кости, что была уже в ладонях Арины и готовясь к новому удару. К княгине бросился Тимофей. За ним спешил Бельгутай, по убеждению которого Чёрная Кость могла принадлежать только хану Огадаю и никому иному.

Расстановка сил изменилась. Теперь гречанке предстояло биться сразу с тремя противниками: с одним могущественным колдуном и с двумя опытными воинами.

Она предпочла поступить иначе. Арина резко повернулась и быстро-быстро, крест-накрест перечеркнула Чёрной Костью оплывающую после Угримова удара стену. Стена расступилась. На её месте открылась тьма, едва подсвеченная изнутри разноцветными искрами.

Тёмная Тропа! Тимофей всё понял: Арина уносила ноги. Колдовской путь был сейчас единственным доступным ей путём к отступлению.

Угрим яростно взревел. Огненная стрела, пущенная князем, пронеслась над головой Арины и исчезла во мраке Тропы. Там магическое пламя обратилось в ещё одну искорку — далёкую и безобидную. Не попал князь! Не сумел. Поторопился…

Тимофей с разбега перепрыгнул через дымящуюся полосу на земляном полу. Гречанка бросилась в тёмную дыру, как в омут. Гибкое стройное тело мелькнуло в колдовских огоньках, длинные растрёпанные волосы взметнулись над смуглыми плечами.

Вот в них-то и вцепился Тимофей. В последний миг он успел-таки подскочить к Тропе. Схватил! Левой рукой. Мёртвой хваткой…

Взвизг Арины донёсся, как сквозь густой туман. Сама княгиня уже почти сгинула там, в искрящемся мраке, но её волосы, захваченные пятернёй Тимофея, ещё были здесь, в подземной зале.

Наматывая тугие чёрные космы на кулак, Тимофей, что было сил, тянул ворожею на себя. И вы-тя-ги-вал!

Из зияющей дыры в стене показалась голова княгини, обнажённые плечи, спина…

Отчаянный, неистовый, пронзительный визг теперь заполяил всю подземную залу. Но вряд ли никейская чародейка визжала просто от боли. Бессильная ярость Арины — вот что звенело сейчас у Тимофея в ушах.

* * *

— Держи! — неподалёку стоял, разведя руки, Угрим. Между ладоней князя мерцало наливающееся силой свечение. — Держи её, Тимофей!

Видимо, князь-волхв намеревался ударить ещё раз — самый последний. Убить княгиню хотел. Или закрыть Тропу.

Бельгутай был уже совсем близко. Степняк больше полагался на обычную человеческую силу, а не на магию.

Ещё секунду удержать бы Арину. Полсекунды хотя бы…

Княгиня извернулась, и Тимофей увидел лицо гречанки. Куда только подевалась былая краса? Яростный ведьмин оскал, пылающие ненавистью и страхом глаза, слипшиеся волосы, разбитый лоб…

Арина, прижимая, будто младенца, саркофаг с Костью к левой груди, выбросила правую руку назад. Вывернутая кисть со скрученными пальцами мелькнула у головы Тимофея, и он, повинуясь, скорее инстинкту, нежели разуму, отбил её наручем. Едва успел.