Княже мой, княже

Время шло, а Энзо никак не давал о себе знать. Эвану постепенно начинало казаться, что тот попросту выжидает, когда истечёт оговоренный между ними срок. От этого его охватывала тоска, сравнимая разве что с тем отчаянием, когда услышал свой диагноз в первый раз. На несколько дней он засел с цифрами, которые сошлись наконец и подтвердили лишь то, что кто-то из приближённых уводил небольшой процент себе. Сам факт Эвана не слишком удивил, но он всё же велел секретарю разобраться - кто, и, вынырнув из забот, обнаружил, что уже приближается середина декабря. От этого ему стало ещё грустней – прогноз врача пока что не подтверждался, но грудь болела всё сильней. Эван снова начал пить таблетки, но теперь ему казалось, что они не помогают совсем.

Поколебавшись, он решил не тратить оставшееся время на бесполезные препирательства и выяснения отношений и отправил лакея сообщить Энзо, что собирается на пару дней отправиться на охоту в лес. Он не спрашивал, хочет ли тот поехать с ним, и не пытался наладить контакт: в этом и была суть того решения, которое он принял. Просто брать то, что он хотел.

Энзо в назначенное время в девять утра ждал его внизу. Он выглядел изрядно побледневшим, как и сам князь.

В молчании они прошли в конюшню и забрались на коней. Выехали со двора и направились к лесу. Едва постройки поместья исчезли из виду, Эван потянулся к Энзо и поймал его ладонь. Тот не сопротивлялся и даже немножко сжал его руку в ответ, но так вяло, что Эвана абсолютно не убедил этот жест.

Какое-то время они ехали молча. Эван хотел, чтобы Энзо сам начал разговор, но тот молчал.

В какой-то момент Эван придвинулся ближе к нему, и когда их кони оказались вровень друг к другу, Энзо почти без понукания прильнул к боку князя. На секунду Эвану показалось, что всё между ними стало как прежде, а затем он заглянул в лицо Энзо, намереваясь его поцеловать, и увидел такую тоску, как будто того резали без ножа.

Эван чертыхнулся и резко выпустил его.

- Ты плохо выполняешь контракт, - сказал он.

- Я знаю, - Энзо опустил взгляд.

- Хочешь, чтобы я его разорвал?

Энзо молчал. Он не знал. Он не знал, куда денется, если Эван прямо сейчас отправит его от себя. Но это не слишком волновало его, потому что он не сомневался, что выкрутится – как всегда.

Больше всего он хотел, чтобы всё между ними с Эваном стало по-прежнему, чтобы снова можно было говорить с ним, обнимать его и не думать о том, что всё это просто контракт. Однако Энзо было очевидно, что именно это невозможно, и тогда… он не знал, что тогда. Был ли смысл продлевать странное сосуществование, в котором каждый из них был невозможно далёк от другого? Или лучше было бы в самом деле прекратить всё раз и навсегда? Он, пожалуй, готов был бы смириться с мыслью о том, что Эван презирает его – хотя от осознания, насколько прав был тот в своих упрёках, на Энзо накатывала тоска. Но жить на правах приживалы, быть с ним днём, зная, что на ночь он зовёт к себе кого-то ещё… Этого Энзо терпеть не мог. От мыслей о том, что ничего от него не зависело и в любом случае Эван наверняка проводил освободившееся время с Ливи, ему становилось ещё грустней. Его научили соблазнять и уговаривать на секс, но никто никогда не учил его, как удержать, и от понимания собственного бессилия в этом вопросе Энзо хотелось выть.

Эван, к счастью, не настаивал на ответе. Он сам пребывал в каком-то тоскливо рассеянном состоянии, и не заметить этого Энзо не мог даже при том, что был погружён в себя. Энзо видел, как тот то и дело начинает кашлять – хотя они, вроде бы, ехали легко, без всякого напряжения, а до сих пор князь кашлял только когда ему было тяжело.

Как-то раз тот закашлялся так, что Энзо не выдержал и потянулся было к нему, чтобы поддержать, но едва Эван чуть повернул голову к нему, тут же убрал руку.

- Эван… - сказал он растерянно и тут же вспомнил, что вернее было бы называть князя всё-таки по титулу, раз они больше не пытаются изображать из себя ничего.

Аргайл не ответил ни слова. Лишь немножко ускорил ход коня, чтобы оторваться на несколько шагов. Энзо снова поник и молча наблюдал, как вороная кобыла гарцует впереди него.

- Как ты стал проституткой?

Вопрос застал Энзо врасплох. Он напрягся. Отвечать не хотелось. Но Эван был в своём праве, и Энзо неторопливо произнёс:

- Я сидел в порту. После того полёта… Ну… Который не слишком удачно прошёл.

Эван кивнул и поравнялся с ним, но в глаза не смотрел и как будто бы вообще не замечал его. Энзо вздохнул.

- Я искал работу. Нас таких было полно. Я только вернулся из полёта, заглянул домой… Отдал отцу деньги, и когда тот спросил, смогу ли я устроиться так ещё, молча пошёл обратно в порт.

- Почему не отказался?

Энзо поджал губы.

- Как ты себе это представляешь? – немного зло поинтересовался он. – Нас было трое детей. Старший мой брат ушёл на флот. Сестра работает на фабрике. Отец в аптеке целый день. А я буду просто сидеть дома, когда мне идёт восемнадцатый год.

Эван молчал.

- Или я должен был пойти воровать? Так я пробовал. Вышло не очень хорошо…

- Не должен был, - отрезал Эван, - продолжай.

Энзо вздохнул.