Княжья воля

По закоренелой, еще армейской привычке содержать личное оружие в чистоте и порядке я дал задание Жиле надыбать для этих целей у дворовых мужичков промасленной ветоши и найти того, кто сможет проверить и поправить заточку режущих кромок. Если что-то сломано, помято или на соплях висит - отдать на починку кузнецу. Разберутся, не маленькие. Сам пошел к Любославе с докладом и просьбой выделить помещение для временного обитания пополнения и постановке на довольствие. Затраты на продукты я собирался покрыть за счет собственных средств, ибо неизвестно как отнесется "поплывшая" от горя вдова к подобному прошению. Боярыня приняла меня все в тех же больших покоях, где ее усопший супруг изволил пировать да встречать гостей и ходоков. Никакого трона или большого кресла с которого хозяин округи мог бы общаться с жителями я не заметил. Несколько лавок у стен с распяленными медвежьими шкурами, ничем не покрытые скобленые половицы, длинные трапезный стол посередине, вот и все небогатое убранство. Любослава спокойно меня выслушала и без всяких оговорок дала добро на любые мои начинания в сфере обеспечения безопасности обитателей терема. Полный карт бланш, как говорят французы. Довольно потирая клешни, я покинул боярскую резиденцию, даже не высказав боярыне негатива за ночной фокус с Младиной.

Ровно в полдень солнышко кокетливо занавесилось кустистой облачной пеленой и засветило в полнакала. Сразу стало легче дышать, а то от жары уже плохо соображала башка. Пузо недовольно урчало, требуя сатисфакции, но я решил, что обед еще немного подождет, задобрил утробу несколькими глотками парного молока из поднесенной одной из девок деревянной посудины и двинул к воротам встречать Шепета с Рыкуем.

Втроем мы устроились на топчанах в бревенчатой пристройке отведенной теремной охране для ночлега. Усиленно фильтруя базар, чтобы не вызвать недопонимания чуждыми этой эпохе словечками, я попросил Шепета с Рыкуем помочь мне сляпать из группы прибывших товарищей боевой коллектив.

- Из этих что ли? - прозорливый Шепет мотнул гривой в сторону дулебов, неумело чистящих на дворе свои железяки и насмешливо оскалился. - Ты бы еще огнищан окрестных исполчил.

- Надо будет и огнищан и холопов вооружу до кучи. Тревожно мне, понимаете? Беду я чую.

Я поочередно заглянул в глаза бывалым воякам, но никакого отклика в них не сыскал.

- Да никто сюда не сунется, - вяло отмахнулся культей Рыкуй. - Чтобы целый город на копье взять рать нужна большая. Большое войско незамеченным сюда не подойдет - князь Рогволд сразу узнает, что кто-то по его землям шастает. В Вирове поэтому и стены общей нету, мирно тут всегда жили.

Я и сам обращал внимание на сей казус. Слово «город» произошло ведь от «ограда», значит не просто десяток домишек посреди леса торчит, а обнесенное крепкой стеной поселение, в которое не всякого впустят. Виров в этом плане может похвастаться лишь частоколом вокруг боярского подворья и еще парочкой заборов пожиже у наиболее состоятельных жителей, таких как купец Бадай.

- Не о городе говорю в целом, а о тереме боярском, - продолжал я гнуть свое.

- Выкинь ты из головы Бадаевы речи, кому мы тут нужны? Два-три дня и вернется Бур с людьми, станет все как прежде.

- Не станет, - я покачал головой и выложил последний аргумент: - мне знак был.

- Какой еще знак?

- Свыше. - я многозначительно поднял глаза к небу, подпустил в голос театральной таинственности. - Предупреждение боги послали.

Они переглянулись. Помолчали. Затем Шепет осторожно огладил бороду, произнес:

- Слыхали мы про тебя, что колдун ты потомственный. Выходит, так это, не врут люди?

- Не так. Какой из меня колдун? Тем более потомственный. Обычный я человек, да и местный вроде как. Дрята отцом моим был. Помните такого?

Рожи бывших дружинников удлинились. Видимо, мне удалось их сильно удивить своим «признанием».

- Ты Дрятин сын? - вернув отвисшую челюсть на положенное место, проговорил Шепет. - Почему сразу не сказал?

- Так я и сам не знал. Вернее - забыл, - я постучал костяшками пальцев себя по черепу, напоминая про свою "амнезию". - Головач сказал, что похож я на Дряту как две шишки с одной ветки. Даже родичем назвал. Посмеялся, наверно.

Отставные дружинники снова переглянулись, на сей уже более многозначительно, затем минут пять молча всматривались в мое лицо, должно быть отыскивая подтверждение слов Головача.

- Я тоже родителя своего не помню. Не часто он семью навещал, все бродил где-то, а когда появлялся, то не один, а с дружками. Добычу приносил, вещи, серебра чуток. Пиры в доме закатывал на несколько дней, а потом опять пропадал. В последний раз ушел два с половиной десятка зим минуло. - Шепет задумчиво пожевал нижнюю губу, его единственный глаз подернулся пеленой воспоминаний. - Дрята также не из домоседов был.

Чтобы поддержать нужный настрой я состряпал заинтересованную рожу.

- Как он погиб?

Шепет помолчал, собираясь с мыслями.