Княжич Юра III

Княжна Борятинская, не ожидавшая от нас такой вот «подставы», замерла на миг, в глазах её мелькнула растерянность, на лице появилась тень недовольства. Но справилась с собой она, всё же, быстро. Да и решение приняла тоже.

— Спасибо, — улыбнулась она, устраиваясь на том стуле, что за спинку держал я, а не Тверской. Максим нахмурился, но ничего вслух говорить не стал. Молча вернул взятый стул на место и сел обратно на свой.

Не то, чтобы он действительно мог надеяться на то, что чужая невеста, прилюдно, решится оказать настолько серьёзный знак благосклонности именно ему, но… ревность самца, претендующего на доминирование, всё ж была задета. Тут ничего не сделаешь — это не разум, это — инстинкты.

— Не знала, что ты теперь на «старшей половине», — с улыбкой сказала девочка, обращаясь ко мне. Прошлась взглядом по моим плечам. — Поздравляю с переводом. Ты теперь в какой группе?

— Спасибо, — поблагодарил за поздравление я. — В четырнадцатой.

— О? Буду знать. Но… я не вижу значка Ранга у тебя на воротнике, — заметила она. — Как твой экзамен завершился? Какой итог? Я слышала, что там возникли какие-то сложности с оглашением результата?

— Не могу сказать, Мари, — пожал плечами в ответ. — Сам не знаю. Мне было сообщено, что результат «будет объявлен позже». А значок Юнака куда-то исчез. В доставленных мне личных вещах я его не обнаружил.

— Вот как? — удивлённо приподняла брови девочка. — Это необычно. Впервые о таком слышу.

— Ну, думаю, подробности тебе легче не от меня услышать, а от отца — он ведь был там непосредственно. Да и в оценке экзамена участвовал. Так что, должен знать.

— Как и твой, — «вернула пас» обратно мне она.

— У нас… с отцом сейчас очень сложные отношения. Натянутые…

— Сложные? — снова приподняла опустившиеся было бровки Мари. — Что-то произошло?

— Мы не общаемся, — ответил я, не став упоминать момента с нашей дракой… ну, мне всё-таки приятнее называть это «дракой», а не «избиением», для самолюбия не так болезненно. Да и вообще — я же его тоже достал! Значит — драка.

— Но… почему?

— А того, что он выгнал меня из дома и из Семьи, недостаточно?

— Но он же принял тебя обратно?

— Он-то принял, а я? Хотел ли я сам быть принятым обратно? Меня кто спросил?

— Но ведь это…

— Мальчишество? Я знаю. Но он ведь даже не извинился. Он считает, что всё сделал правильно. Что можно просто забрать меня с улицы, чтобы вернуть всё так, как было раньше.

— Но…

— Не бери в голову. Это наши внутренние, семейные проблемы, — поморщился я, не имея желания дальше развивать тему. Вот только, видимо, у девочки на этот счёт мнение с моим не совпадало.

— Не могу, — ответила она. — В конце концов, очень скоро это будут уже НАШИ внутренние семейные проблемы.

— Если будут, — хмыкнул я.

— А есть сомнения? — чуть сощурилась Борятинская. Максим, соблюдая вежливость, в наш разговор не влезал. Не делал вид, что его тут нет, но и не влезал. При этом, с удовольствием грел уши. — Пётр Андреевич уже официально объявил о возобновлении помолвки.

— А меня он спросил? — снова хмыкнул я.

— Тебя? — чуть довернула свою очаровательную белокурую головку к плечу девочка.

— Хочу ли я связывать свою жизнь с кем-то по его приказу?

— То есть? — чуть нахмурила свои бровки она. — Что ты этим хочешь сказать?

— Только то, что сказал: связывать с кем-то свою жизнь, создавать семью — это слишком ответственное дело, чтобы слушать чужих приказов. Жить ведь потом не тому, кто приказал. А жить с женщиной, которую с тобой связывает только приказ — я разве похож на мазохиста? Ни один, даже самый заклятый враг не способен отравить мужчине жизнь так, как женщина, с которой он живёт. Она же весь мозг выест за следующие годы! Чайной ложечкой и без наркоза!

— Значит, такого ты обо мне мнения? — сощурилась сильнее Борятинская.

— Я не знаю, какого мнения о тебе быть, Мари, — честно ответил ей я. — Вся эта затея со свадьбой изначально была политическим шагом. И ты никогда не говорила мне, что сама обо мне думаешь. Что думаешь обо мне, как о будущем муже?

— Я…

— Сказать у алтаря «Да» — минута. Но, за этой минутой следуют дни, недели, месяцы, годы брака… Годы совместной жизни совершенно разных, ничем друг с другом не связанных людей.

— Знаешь, Долгорукий, — всё ж не утерпел и вмешался в разговор Тверской. — По-моему, ты слишком загоняешься. Дворянам, заключающим браки по расчёту, нет совершенно никакой необходимости жить вместе и портить друг другу нервы. У каждого свой дом и своя жизнь. Только дети общие. Они могут годами вообще друг с другом не видеться. Тем более, когда жён несколько.

— Хм, допустим, — с интересом повернулся я к Максиму. — Но, тогда, другой вопрос: секс.

— А, что секс? — не понял Тверской.

— Ты же не станешь отрицать, что секс является потребностью взрослого здорового человека, что мужчины, что женщины?

— Глупо отрицать очевидное, — пожал плечами мой собеседник.