Княжич

— Я знал, что вы вернетесь господин! — сказал он Андрею. — Это оружие сделано для вас!

Возвращаясь, у самого дома, Андрей не заметил, что на него как-то странно смотрит высокий крупный мужик, стоящий напротив его дома, на другой стороне улицы. Это был Гришка Шибаев. «Кузнечик! Раздавлю одним пальцем!» — довольно думал Гришка, обгрызая заусениц на своем жилистом пальце и исподлобья наблюдая за входящим в дом Бежецким.

Все оставшееся до поля время Андрей использовал для развития навыков фехтования. Каждый день он до изнеможения фехтовал с невидимым противником. Приезжавший к нему по вечерам Бекман, глядя на его тренировки, с горечью в душе вздыхал: «Неужели он серьезно собирается биться этим легким клинком с бойцом в броне?».

Десять дней пролетели незаметно. Андрей перед поединком почти не спал, но чувствовал себя бодро. Под утро, Никодим стал уговаривать его перед поединком, принять чудодейственную настойку Александры. Молодой князь категорически отказался:

— Этим делу не поможешь! Все решит Бог!

Елизар Романович с братьями, заявленные на поле поручником и стряпчими, приехали еще затемно. Андрей с Никодимом уже на конях ждали их у ворот дома.

— Ну, как Аника-воин? — поздоровавшись, спросил Андрея Бекман. — Есть дрожь в коленках?

— Немного есть! — признался молодой князь.

— Значит все в порядке! — натянуто рассмеялся Бекман, стараясь скрыть свои дурные предчувствия по поводу результатов поединка. — Поехали! С Богом!

Мост возле Москворецких ворот Китай-города проехали, когда из-за верхушек леса за Москвой-рекой показался краешек солнечного диска. На поле еще никого не было. Оно представляло собой ровную, вытоптанную прямоугольную площадку, размерами примерно 8 на 4 саженей, края которой окружали высокие луговые травы. Объехав ее по периметру, Андрей решил, что места для маневра достаточно. Раздался стук копыт по деревянному настилу моста. Все повернули головы в его сторону, ожидая, что приехал соперник Андрея. Но это были судьи, люди из приказа и четверо стрельцов, вооруженных бердышами, которых они взяли для поддержания порядка на поединке. Солнце поднялось над лесом и стало совсем светло. Вокруг начал собираться народ, привлеченный скоплением вооруженных людей, а ответчика все не было. Солнце уже начало печь, когда на мосту показалась кавалькада людей Коробьина. Андрея удивило его улыбающееся лицо. Вскоре он узнал, почему так беспечен был ответчик.

— Наймита хочу выставить вместо себя! — нагло заявил он судье князю Куракину.

— Не уж то захворал князь! — подозрительно оглядывая Коробьина, спросил Куракин. — Что-то не видно по тебе!

— Уповаю только на помощь господа! — ответил Коробьин. — Из последних сил держусь!

— Что скажет истец? — обратился к Бежецкому судья.

— Ты погоди судья! — попытался остановить Куракина Бекман. — Пусть для начала назовет его?

— Вот он! Посадский человек Григорий Шибаев! — показал Коробьин на вышедшего в центр поля богатырского вида человека. На нем блестели вороненой сталью ряды пластин юшмана, голову покрывала «мисюрка» с «бармицами» до плеч, ноги защищали железные поножи, а на поясе висела тяжелая турецкая сабля, украшенная драгоценными камнями. В руках он держал небольшой круглый щит.

— Неуместно князю биться с посадским человеком! — заявил Елизар Романович, посовещавшись с братьями.

— Не спеши Бекман решать за истца! — возразил ему судья. — Пусть он сам скажет.

Андрей оглядел наймита. Страшен был его вид. «Отказаться? — подумал юноша. — Присудят победу Коробьину! Нет! Стоять, так до конца!».

— Я, готов! — лаконично ответил он.

Судья дал команду стрельцам разогнать собравшихся зевак за границы поля. Несмотря на угрозу попасть в тюрьму, за невыполнение требований стрельцов, находились упрямцы, старающиеся нарушить границы поля. Только после того, как один из них был избит древками бердышей, поле очистилось. Бойцы заняли исходные места в углах поля, а их стряпчие и поручники встали по его границам. Тут же расположился на коне судья князь Куракин, рядом с которым стояли дьяк Клобуков и приказные люди. Увидев, что все разместились на положенные места, судья толкнул вперед одного из приказных. Это был бирюч.

— Православные люди! — закричал бирюч, выйдя в центр поля. — Начинается судный бой между князем Андреем Михайловичем Бежецким и царским стольником князем Юрием Феодосьевичем Коробьиным, который выставил вместо себя наймита, посадского человека Гришку Шибаева. Князь Бежецкий обвиняет князя Коробьина в попытке его отравления. Православные люди! Молитесь пресвятой Троице, дабы она даровала победу правой стороне!

Шумевший до этого люд замолк. Все взгляды присутствующих в этот миг были нацелены на бойцов.

Шибаев, бодро переминаясь с ноги на ногу в своем углу, бросал свирепые взгляды на своего противника, изображая готовность разорвать его на клочки. Андрей стоял неподвижно, пристально смотря в небо, словно пытаясь, что-то увидеть на нем.

— На что он надеется? — кто-то громко сказал в толпе. — Без брони и с игрушечным мечом на такого бугая! Убьет его Гришка!