Княжич

Не зря Лыков упрашивал Дружину Ерофеева не оставлять незнакомца в монастырском приюте. Уж очень похож был он на позднего и единственного их сына Ивана, погибшего в Литве, два года назад. С его смертью, веселая и цветущая Арина, как-то сразу сникла, ушла в себя и постарела. Страдания супруги не оставляли равнодушным и Лыкова.

Он переживал вместе с ней и надеялся, что время заглушит боль от потери сына. Но годы шли, а ничего не менялось. Поэтому он, как тонущий за соломинку, схватился за так поразившую его схожесть незнакомца с их сыном. Может он вернет к жизни Арину Евдокимовну, заживит вот уже два года не зарастающие душевные раны?

Родственники осторожно подняли с телеги незнакомца и под руководством хлопочущей возле Арины Евдокимовны понесли его в дом. Лыков, дождавшись выезда подводы, закрыл ворота. Сняв с седла аргамака мешок с подарками, купленными в Москве, он с чувством исполненного долга направился к открытой двери своего дома.

Надежды Лыкова сбылись. Арина Евдокимовна ожила. Ухаживая за незнакомцем, она целыми днями не отходила от его постели. Какими-то известными только ей способами, Арина Евдокимовна кормила бульонами не приходящего в сознание юношу, из лечебных трав готовила настои, меняла повязки на ране, держала в чистоте больного и постель. Тимофей не вмешивался. Это у нее, известной на весь стан потомственной повитухи, знахарки и целительницы, он научился тому, что смог применить после боя у переправы. Многое, из того, что она делала для больных, настоятель прихода церкви Успенья Богородицы отец Симеон считал колдовством. Арина Евдокимовна могла заговорить грыжу у младенца, молитвой остановить кровь, вылечить страшную и неизлечимую болезнь. Но с колдовством попу приходилось мириться. К Лыковым за помощью обращались даже бояре из Москвы, назначенные воеводами в украинные города.

В первые два дня у Лыковых побывали жители почти всех слободок. Слух о неизвестном разнесся по Донкову и его окрестностям почти одновременно с прибытием обоза. Каждый считал своим долгом, под каким-нибудь предлогом зайти к Лыковым. Арина Евдокимовна с порога выпроваживала любопытных гостей, но некоторым удалось одним глазком взглянуть на него. Все сходились во мнении, что незнакомец очень похож на сына Лыковых, но кто он на самом деле не знал никто.

Одному только человеку, разрешала Арина Евдокимовна остаться в избе, сестре Васьки Скурыдина, четырнадцатилетней Ксении. С двенадцати лет она у нее была добровольной помощницей. Жалела Арина Евдокимовна девчонку. То покормит, то какую-нибудь безделушку подарит. Ксенька с Васькой были сиротами. Отец сгинул в степи, мать умерла от чахотки. Пригрел сирот, вместе с наделом дядька, скряга и жмот, выборный боярский сын Левонтий Игумнов. Много от него натерпелись сироты. Кормил впроголодь, попрекал постоянно куском хлеба. Если бы не кормилица и верный старый слуга, не оставившие сирот, пошли бы по миру. Слава Богу, сейчас дела у них наладились. Ваське исполнилось пятнадцать, и он избавился от опеки дядьки. Его поверстали в ратники. Приехал Васька на смотр береговых войск в Новосиле, в отцовской броне, на добром аргамаке, с запасным конем, при сабле и саадаке, которые он, напросившись со сторожами, в степи у татарина добыл. А смотрел войско сам царь, Иоанн Васильевич. Удивился он! Все у юноши как положено. И сказал государь своему воеводе, Курлятеву, князю:

— Не было у меня еще таких справных новиков, запиши-ка князь молодца по высшему разряду!

Правда это или нет, но получил Васька земли 150 десятин, за Доном, на ногайской стороне в придачу к отцовым землям и жалованья 5 рублей. Дядька сразу к нему:

— Что ты с землей будешь делать? Отдай мне в аренду!

Васька отказался:

— Сам справлюсь!

И справится. Уже нашел хлебопашцев, которые согласны на льготе от Муромцова к Ваське, переехать.

Дядька новую гадость придумал:

— Пора Ксеньку замуж выдавать. Скоро 15 лет исполнится[27]! Товарищ Игумнова, окольничий из Москвы, богатый пятидесятилетний вдовец, на нее глаз положил. Да кто же сейчас девок замуж в такие годы выдает? И рожа у него кривая. Постыдился бы дите в жены брать! А дядька одно:

— Я ее опекун! Девку никто спрашивать не будет! По закону до 15 лет замуж выдают! А после пятнадцати, дочерний прожиток за ней держаться не будет. Кому она без приданого будет нужна?

Не пойдет она за старого некрасивого вдовца! Был бы молодой да красивый, как этот юноша!

Так размышляла Арина Евдокимовна глядя на Ксеньку, склонившуюся над больным.

Через три дня, после появления незнакомца в доме стрельца, уход за больным и правильное лечение принесли свои первые плоды.

В тот день, утром, Ксюшка умывала больного согретой в печи теплой водой с настоем каких-то трав приготовленным Ариной Евдокимовной. Закончив утренний туалет, она вышла во двор, чтобы вылить грязную воду, а когда вернулась, впервые увидела широко открытые глаза больного.

— Как тебя зовут, девочка? — слабым голосом спросил он.