Княжич

Сторожевая служба, согласно ему, начиналась 1 апреля и оканчивалась 1 декабря. Воеводам городов и головам сторожей предписывалось посылать в дозор людей на лучших лошадях и не в одиночку. Первая статья устава обязывала дозорных находиться в таких местах, из которых они могли бы видеть противника, но сами оставаться незамеченными. Как правило, эти разъезды (станицы) заезжали по прямой до 500 км в глубь «Дикого поля», осматривали «сакмы» — дороги, по которым обычно двигались полчища степняков. Дозорные, которые совершали постоянные объезды определенных участков от 20 до 40 км по периметру порубежья, назывались сторожами. Они вели непрерывное наблюдение: «А стояти сторожем (дозорным) на сторожах, с конь не сседая, переменяясь направо и налево по 2 человека… (объезд начинался из середины района в обе стороны до встречи с другими разъездами у „памяти“ — приметы: ручей, ключ, дерево на холме). А останов им не делати, а огня класти не в одном месте; коли каша сварити и тогды огни в одном месте не класть дважды; а в коем месте кто полднивал, и в том месте не ночевать, а где кто ночевал, и в том месте не полднивати. А в лесах им не ставитца, а ставитца в таких местах, где б было усторожливо» (т. е. не углубляться в чащобу лесных массивов, из которых трудно следить за степью).

Обнаружив противника, от станицы или сторожи обязаны были немедленно мчаться гонцы к станичным и сторожевым головам (группе дозорных в составе 6-10 человек, расположенных в определенных местах, чаще всего на поросших лесом или кустарником холмах). От них срочно отправлялись гонцы в ближайший город-крепость к воеводе. Затем оставшиеся дозорные рассредоточивались и вели разведку, идя параллельно с войском противника или позади него. Собрав новые сведения, они снова отсылали гонцов с уточнениями, причем в те города, по направлению к которым двигались основные силы неприятеля.

Приговор заканчивался расписанием порядка смены станиц и сторож. Первые дозоры (по 4–6 человек в каждом) выезжали 1 апреля, спустя 15 дней — следующие и так далее — всего 8 смен. Через четыре месяца — 1 августа все повторялось. Подобный «круговорот» шел до 1 декабря. Но если еще не выпадал снег — сторожевая служба продолжалась.

Цепь из 73 сторож охватывала всю границу государства от реки Сура до реки Десна у Новгорода Северского протяженностью 1200 верст. На одной из таких сторожевых застав, расположенной на реке Воргол, возле елецкого городища, должен был новик Скурыдин вместе с боярским сыном Иваном Савиным и четырьмя сторожевыми казаками 15 августа сменить первую смену донковцев, стоявших там с первого августа.

Готовность в любой миг отразить нападение врага налагала на боярских детей и казаков требования безупречных, до совершенства отработанных навыков владения оружием. Военная подготовка начиналась у них с 2-х лет. Сначала их приучали к игрушечному оружию; а в 4 года уже сажали на коня. В 10 лет они умели в совершенстве владеть деревянным оружием — знали все основные приемы фехтования. К 12 годам юнцы овладевали приемами боя без оружия. Параллельно они занимались с настоящим оружием.

Тем не менее, каждый вечер, Васька, вместе с казаками, на выгоне, под руководством начальника заставы боярского сына Савина, готовился к сторожевой службе. Он состязался в стрельбе из лука с места и в движении на коне, рубил лозу саблей и на полном скаку протыкал набитые соломой чучела пикой, фехтовал на деревянных мечах, упражнялся в метании аркана. Васька отдавал учебе всего себя, самостоятельно занимаясь не только вечером, но и днем, нередко забывая об обеде. Но просьбу стрельца он не забыл, и на другой день зашел к нему домой. Грозный вид Васьки, увешанного оружием, сразу же вызвал уважение и симпатию к нему его ровесника. А когда Скурыдин пообещал научить Удачу владением оружием, тот стал смотреть на него с обожанием. Скурыдину, в его дневных тренировках нужен был партнер, но не такой. Болезнь еще не оставила Удачу. Сил у него хватало только на несколько взмахов саблей или ударов копьем. Поэтому, он большей частью сидел на каком-нибудь пеньке и с интересом наблюдал за всем, что делает его друг. Васька понимал его и не обижался. Они подружились и стали закадычными друзьями. Часто, устав фехтовать, Васька садился рядом с ним, и они долго болтали, делясь своими интересами и мечтами. Ваську, конечно, интересовала загадка Удачи. Он никак не мог понять, как это, взять и все забыть? Но, уважая нового друга, понимая, что эта тема болезненна для него, никогда ее не поднимал. Тем не менее, как-то невзначай, тайна открылась. Однажды, когда они с Удачей сидели, болтая, Васька поделился с ним своей мечтой стать моряком. Глядя, на плавные воды Дона, он с жаром стал рассказывать своему другу о штормах, кораблях, дальних странах и морских разбойниках.

— Откуда ты об этом все знаешь? — спросил его Удача, когда Васька закончил. — Ведь ты никогда не видел моря!

— Не видел, но мне о нем рассказывал Томас!

— А кто он, этот Томас?

— Английский немец!