Княжич

— Ну, если ты так не терпелив, пройдем в мою комнату! — перестав улыбаться, Барух повел Михеля в свой кабинет.

— Что-то случилось? — спросил он у своего сердитого родственника.

— Еще бы! — ответил Михель. — За эти вот деньги, — он бросил на полированную поверхность стола один за другим кожаные мешочки со злотыми на выкуп пленников, — я рисковал потерять жену и сына. Они в залоге у пана Острожского. Если бы по дороге со мной или с деньгами, что-нибудь случилось, он продал бы их в услужение какому-нибудь престарелому похотливому шляхтичу!

— А, что ты хотел? Не ты ли занимал у меня прошлой весной деньги на покупку корчмы? Где они? Где проценты? — спокойно ответил ему Барух. — Считай, что ты их отработал!

— Ладно! С тобой все ясно! Ты и маме родной, если бы она была жива, за уход проценты начислил! Пересчитай злотые и передай мне пленных. Мы отъедем сегодня же! — жестко отреагировал Михель.

— Забери свои деньги. Я не могу отдать тебе пленных, потому что сегодня с ними случилось несчастье! — не обидевшись на высказанный упрек, сообщил Михелю собеседник.

— Что еще с ними могло случиться? — встревожился Михель. — Они умерли?

— Еще нет! Но завтра утром это обязательно произойдет! — ответил Барух и рассказал шурину историю случившуюся с Андреем и Василием. Михель долго с мрачным видом переваривал содержимое рассказа. Барух молча сидел напротив.

— Я вижу, каким глубоким будет горе князя Вишневецкого, когда я сообщу ему эту трагическую весть! Наверное, все было бы по-другому, если бы я приехал на день раньше! Неужели нельзя ничего сделать? — огорченно переспросил он. — Хотя бы попытаться подкупить влиятельных людей?

— Ничего не получится! — категорично заявил Барух. — Они ведь там не одного, а с десяток правоверных положили! Михель, может, все-таки погостишь у нас денька три-четыре!

— Не могу! Меня ждут жена и сын! — вздохнув, ответил Михель. — Ванной, наверное, я все-таки воспользуюсь, и от ужина не откажусь. Распорядись накормить и мою охрану. Мы переспим ночь у тебя, а утром в путь!

— Как знаешь Михель! — также вздохнув, ответил хозяин. — Желание гостя для меня закон!

Эта ночь для друзей пролетела незаметно быстро. Когда черное, усыпанное яркими звездами небо начало чуть заметно светлеть, Василий, очнувшись от тяжких дум, взял в руки, лежащую рядом с ним бритву.

— Кинем жребий? — спросил он у не смыкавшего глаз, Андрея. — Но я согласен начать и с себя!

— Василий! Я не буду этого делать! — Самоубийство большой грех!

— Неужели ты вытерпишь муки, которые доставят тебе палачи? Подумай Андрюша!

— А, чем страшней и мучительней эта смерть той, на которую пошел наш господь? Разве муки на кресте легче тех, которые предстоит испытать мне? Они не услышат ни одного моего стона!

Василий задумался.

— Мы ведь друзья Андрей? — спросил он.

— Зачем ты спрашиваешь? Наша дружба проверена кровью и временем! — ответил княжич.

— Ну, тогда проверим нашу дружбу еще и смертельной мукой! Я иду с тобою на казнь! — торжественно произнес Василий, отбросив бритву в сторону.

Из глаз обоих потекли слезы. Друзья крепко обнялись. Застыв в объятии, они встретили приход палачей.

Лишь только рассвело, на улицах Карасубазара опять появились глашатаи бея, созывавшие горожан на казнь. Толпы обывателей потянулись к Таш-Хану. Там стоял возведенный с вечера деревянный помост, отделенный от толпы каре «вооруженных до зубов» янычар. Над ним возвышались две перекладины похожие на виселицы, через которые были перекинуты длинные веревки с петлями-удавками.

«Дервиш» и Афанасий, памятуя о договоре с Барухом, приехали в Карасубазар засветло. Протискиваясь сквозь толпу куда-то идущих спозаранку жителей, они подъехали к дому Баруха. Стучать в дверь не пришлось, потому, что чем-то обеспокоенный хозяин сам выскочил им навстречу.

— Напрасно вы приехали! — заявил он им, не пригласив в дом. — Здесь вчера такое случилось!

Тревожно поглядывая по сторонам, он рассказал им историю, приключившуюся вчера с пленниками.

— Если не верите, — заявил Барух, глядя на недоуменные лица покупателей, — езжайте на место казни! Туда все сейчас идут!

Не дожидаясь вопросов, Барух скрылся за дубовой дверью парадного входа в дом.

— Кажется все Муртаза! Делать мне здесь нечего! — произнес довольным голосом Афанасий. Он был рад тому, что ему не придется участвовать в афере предложенной Муртазой. И задание он вроде бы честно выполнил! Все произошло само собой. Пленные погибнут без его участия. Муртаза же наоборот был недоволен. Чего это Барух так разнервничался, рассказывая о случившемся с рабами? Может в чем-то обманывает их хитрый еврей. Муртаза был недалек от истины. Со двора Баруха вот-вот должен был отъехать шурин Михель. Очень не хотел Барух, чтобы оба покупателя встретились вместе!

— Может, посмотрим, кого казнят? — предложил Муртаза Биркину. — Темнит, что-то Барух! А вдруг, не те это ребята?

Афанасий, как огня боявшийся кровавых представлений, тем не менее, согласился. Ему тоже показалось подозрительным поведение Баруха.