Княжна

– Ну вот, – прошептала испуганная Варенька, – только сказали, что ничего не случится – и на тебе, накаркали.

– А может, Нина? – предположила Мария.

– Нет, Нина сразу позвала бы.

Словно в ответ, донёсся голос, но не Нинин, а мужской:

– Мадмуазель Свини… Мадмуазель…

– Это что ещё за Свини?

– Так ты же Свиньина, – фыркнула Мария. – Хорошо хоть на щеколду закрылись. А лучше бы в моей комнате лечь, у меня сегодня никаких поклонников не было.

– Ну да, а Тыклинский? Может, он сейчас к тебе стучится.

Варенька оправилась от испуга и с любопытством прислушивалась ко всё ещё звавшему и просившему открыть голосу.

– Интересно, кто это? Никак узнать не могу.

– Так спроси.

– Ой нет, тогда он пуще привяжется.

– Тогда вот что, – Мария прыснула в подушку, подождала минуту, успокаиваясь, и зычно откашлялась в сложенные ладони.

За дверью затихли.

Тогда она набрала воздуху и басом сказала:

– Какого чёрта! Княжна, где моя шпага? Я проткну мерзавца.

Из-за двери донеслись осторожно удаляющиеся шаги.

Мария упала рядом с уже содрогающейся в беззвучном хохоте Варенькой. Так они и заснули, не кончив смеяться.

На другое утро кофий им принесли ни свет ни заря – на сегодня назначена охота. Глупая прислуга отнесла прибор Марии к ней в комнату, хоть видела, что там никого нет. Пришлось посылать принести – так она принесла и от Нины, хотя та вполне зримо лежала в своей постели.

В результате все трое прогнали глупую девку и уселись в комнате Вареньки. Кроме кофия на подносах были булочки, ветчина, какие-то горшочки, но есть никому не хотелось, только пили кофий, прикусывая оранжами.

Варенька попыталась было жечь Нину взглядами по поводу вчерашнего, но та на жгучие взгляды внимания не обращала, а спокойно болтала о сегодняшней охоте и завтрашнем маскараде. А когда, напившиеся и проснувшиеся, они встали, чтоб одеваться для выхода, Нина вдруг сказала:

– Знаешь, Маша, меня король спрашивал вчера, – тут она всё же смутилась малость, – что это за история с царевичем, и кто эта фрейлина. Я рассказала. Он очень заинтересовался и хотел поближе с тобой познакомиться. Вчера-то он и не разглядел тебя толком.

– За язык тебя тянули? – рассердилась Мария.

Нина пожала плечами.

– А что тут такого? Да и хватит тебе дикаркой быть. Тем более, ты не девица теперь.

Она величественно удалилась.

– Значит, раз не девица, так блудить надо?! – возмущённо крикнула ей вслед Варенька. – Терпеть её не могу такую!

Охота была куда больше и роскошнее, чем у Олизаров и даже у Радзивилов – истинно королевская. Псарей, доезжачих, егерей, выжлятников, загонщиков – целая толпа, собак столько, что из-за их лая слов не слышно.

– И какую дичь можно добыть с таким шумом, – удивлялась про себя Мария.

Вслух удивиться было не с кем. Варенька была ангажирована королевичем Августом, да так, что ни минуту без его внимания не оставалась. А Марии в кавалеры достался гетман Сенявский. Он, как хозяин, был всецело порядком увеселения озабочен, так что даже когда рядом с Марией ехал, всё по сторонам поглядывал да распоряжался.

Иногда она ловила на себе взгляд короля и старалась скрыться от него за всадниками и деревьями. Но, похоже, король видел её отовсюду.

– Это из-за амазонки, – думала она сердито, – нет бы другую взять. А то – вишнёвая, да ещё с золотыми шнурами, разве в такой спрячешься?

Несмотря на шум и многолюдство, охота была добычливой – на поляну свозили туши кабанов, лосей, оленей, зубров.

– Откуда здесь столько зверя? – улучила минутку и спросила Мария у гетмана. – И в нетронутом лесу столько добыть трудно, а тут толчея, крики, все разбежаться должны.

Гетман самодовольно разгладил усы.

– Загонщики, пани княгиня – у нашей охоты нет равных.

– Ничего себе охота – сгонять в кучу да бить, – подумала она и опять спросила:

– Сейчас весна, а у вас тут и тёлки, и свиньи, – ткнула кнутиком. – Ведь у них детёныши в утробе, наверное.

– Из них готовят самые лакомые блюда, пани сегодня попробует.

Она содрогнулась и решила, что есть этих лакомств не будет.

Тут же рядом с навалами окровавленных туш повара устанавливали жаровни и поджаривали ещё тёплую оленью печень, раскладывали на серебряные тарелки.

Мария тоже взяла ломтик – с некоторым страхом – жутковато выглядели вспоротые тела оленей, да и из ломтя сочился на тарелку кровавый сок – недожарено. Но оказалось неожиданно вкусно. Сзади подошла Варенька.

– Наконец-то я тебя поймала. Что ты, Маша, весь день от меня убегаешь?

– Я не от тебя, а от Августа-старшего. А ты весь день в королевской свите.

– Ой, не говори! Августёнок этот меня доконал. Всё за папашей тянется, а сам как курёнок щипаный.

– Как ты сказала? Августёнок? – Мария расхохоталась.

– Ну вот, наконец-то моя гостья смеётся, а то мне казалось, пани Мария сердится на меня.

Через поляну шёл к ним Август, его тёмно-красный камзол живописно выделялся на зелёном фоне листвы рядом с разноцветными шкурами добытых животных.

Август скользнул взглядом по тарелке Марии и, не глядя, сделал знак рукой в сторону поваров. Тотчас в руках у Вареньки и у него оказались тарелки с сочащимися красным соком ломтями.