Княжна Дубровина

— Когда вамъ подвластные бдствуютъ, гршно тратить деньги на удовольствія, сказала старуха холодно. — Богу это противно. А еще въ церковь ходите, Богу молитесь. Не Ему вы Милосердому молитесь, а поклоняетесь идоламъ — прихотямъ своимъ суетнымъ! Душу свою губите! Отчетъ отдадите вы и за свои грхи тяжкіе, и за слезы неимущихъ и бдныхъ, и за ропотъ ихъ! Чай думаете, пріду въ Москву, нищимъ помогу, бднымъ денегъ подамъ; отъ избытка-то! На теб Боже, что мн непригоже. Нтъ, не угодна Богу будетъ эта милостыня. Начните со своихъ, кто на вашемъ пути поставленъ, ихъ устройте, ихъ призрите, нагихъ своихъ одньте, кровъ дайте, а потомъ ужь о чужихъ, не на пути вашемъ стоящихъ подумайте! Возьмите назадъ свои деньги, я ихъ не возьму. Он гршныя деньги.

— Ахъ Арина Васильевна, сказала смущенная и испуганная ея одушевленіемь Анюта, — не отдавайте мн ихъ назадъ, я общаю…

— Вы узжая все общали. Мое дло теперь сторона, я сказала, длайте какъ знаете. И оставьте меня, прибавила она тише, — вы меня въ грхъ ввели, гнвъ во мн пробудили и все такое… не хорошее. Княжна, приходите, если пожелаете поздне, а теперь оставьте. Каяться надо… грхи мои тяжкіе!..

Анюта, видя, что щеки старухи горятъ, глаза заблистли, поняла, что она помимо воли взволновала ее и что въ ней кипло негодованіе. Она сочла за лучшее уйти. Горячія, страстныя, но гнвныя слова старушки произвели на нее обратное впечатлніе.

Ей бы идти въ монастырь, думала Анюта, — а не жить въ мір; я обтовъ монашескихъ не давала. Сколько могу, сдлаю для другихъ, но въ мои лта я не могу да и не хочу отказаться отъ невинныхъ удовольствій. По ея мннію, если псню спть, то значитъ дьявола тшить. Ей везд дьяволъ мерещится. Она аскетъ — ей бы жить въ пустын, а не съ людьми.

Анюта ушла въ гостиную очень раздосадованная. Она нашла тетку Варвару Петровну и Машу въ оживленномъ разговор. Лишь только Анюта вошла, какъ об он замолчали, Маша вышла, а Варвара Петровна обращаясь къ ней сказала:

— Все что я слышала отъ твоей тетушки, мн весьма пріятно. Она говоритъ ты во всемъ разумная, немного скора и рзка, но съ дядей и съ ней нжна и главное послушна. Изъ ея разсказовъ я вижу, что дядя твой охраняетъ тебя заботливо и что онъ старыхъ понятій человкъ, приличія вс соблюдаетъ. Я должна повиниться предъ тобою.

— Въ чемъ тетушка, вы кром добра мн ничего не сдлали.

— Радуюсь, что ты это сознаешь, но я виновата предъ тобою въ томъ, что осудила родныхъ твоихъ не зная ихъ и пять лтъ старалась отдалять тебя отъ нихъ, считая ихъ людьми маленькими и незначущими. Я ошибалась — они люди достойные и почтенные. Вкъ живи и вкъ учись. Я начинаю знать имъ цну и вижу, что они хотя и бдные, но настоящіе дворянскаго рода люди — честные, а тетка твоя умная и хотя и жила въ глуши, такая достойная и благовоспитанная.

— Ахъ какъ я рада!

— А я еще боле рада, зная, что ты въ хорошихъ рукахъ. Въ твои лта на вольной вол жить нельзя. Черезъ часъ прідетъ Волжской. Что-то онъ скажетъ? Поди теперь къ сестриц, она тебя ждетъ не дождется. Ты ее развлекаешь и при теб она здорове.

Передъ обдомъ Варвара Петровна вошла въ гостиную, въ которой Анюта съ Александрой Петровной и Лидіей весело разговаривали и смялись.

— Анюта, сказала Варвара Петрова, — знаешь ли кого Волжской рекомендуетъ въ попечители?

— Кого, тетушка.

— Василія едоровича Завадскаго. Помнишь того самаго полковника, онъ теперь генералъ, который пріютилъ тебя на Кавказ.

— Какъ не помнить его! онъ навстилъ меня прошлою зимой.

— Ну вотъ его самаго. Волжской говорить, что семейство у Завадскаго большое, и что онъ небольшимъ своимъ имніемъ управляетъ отлично. У него должность въ Запасномъ Дворц и онъ живетъ скромно и большой длецъ. О честности его говорить не нужно — вс его уважаютъ.

— Но захочетъ ли онъ? Управлять чужими имніями не весело. Хлопотъ много…

— Но и выгоды есть. Какъ попечитель, онъ получаетъ по закону извстную часть доходовъ, при его небольшомъ состояніи это ему будетъ выгодно. Напиши ему письмо нынче же и скажи, что ты пріхала на одинъ день изъ деревни и просишь его, по важному длу, пріхать завтра или даже нынче вечеромъ.

Анюта тотчасъ написала записку и принесла ее тетк. Ее тотчасъ отослали съ верховымъ въ Запасный Дворецъ.

На другой день генералъ Завадскій пріхалъ.

Онъ какъ всегда ласково и любезно встртился съ Анютой и спросилъ улыбаясь, какое такое важное дло залетло въ ея хорошенькую головку.

— Тетушка лучше меня разскажетъ вамъ въ чемъ оно состоитъ, сказала Анюта серьезно, — а я васъ заране прошу не отказать мн.

Генералъ, видя лица Анюты и тетки ея, перемнилъ шутливый тонъ на серьезный и отвчалъ:

— Вы знаете, я всегда готовъ помочь вамъ чмъ могу.

— Варвара Петровна подробно, толково и ясно изложила ему все дло, лицо генерала Завадскаго измнилось; онъ слушалъ внимательно и чрезвычайно серьезно. Она кончила словами:

— Ну, что вы намъ скажете.