Княжна Голицына – принцесса моды

К этому могу добавить мои воспоминания. На борту находился Станислав Радзивилл[98], невоспитанный и антипатичный выходец из знатной польской семьи, который в 1959 году женился на сестре Джеки. Он сразу же накинулся на меня с такими словами: «Как ты осмелилась появиться на этом судне, приехав с острова Спесопула?» Я сухо ответила: «Я не понимаю, разве меня пригласил ты, а не госпожа Кеннеди?» Жаклин была спокойна, довольна нашим присутствием. Начал звонить Джанни Аньелли, спрашивая, каков наш путь и где бы он мог к нам присоединиться. Я ответила, что не могу пока указать, куда мы плывем. А мы направились в Черное море, до Турции, это был спокойный и забавный круиз. Около полуночи Жаклин появлялась с бокалом шампанского в руке и запиралась в своей кабине, которая находилась напротив моей. Как-то случайно я натолкнулась на нее и спросила, почему она так рано отправляется спать. Она ответила: «Я отправляюсь не спать, а писать письмо мужу». Она их писала каждый вечер, так ей казалось, что она разговаривает с ним. До выборов оставалось мало времени, и Джеки была этим обеспокоена. Кроме того, она была не в состоянии забыть трагедию с ребенком.

На борту яхты Онассиса я провела только шесть дней, покинув ее раньше других, чтобы вернуться к своей работе. Меня ждали в Нью-Йорке: «Генри Бендель» – изысканный магазин-бутик пригласил меня представить мои модели в отеле «Ридженси» 21 октября. В тот день все взоры были устремлены на женщину из публики, которая внимательно следила за дефиле, аплодировала и восклицала: «Фантастика! Это исключительно! Чудесный вернисаж!». Эту женщину звали Грета Гарбо, и она впервые присутствовала на дефиле моделей. Забыв о своей обычной застенчивости, она с энтузиазмом заняла место в первом ряду. А по окончании показа сразу же заказала мне одежду для себя. «У меня нет теперь брюк… Все, что есть – старое и некрасивое. А потом, я даже не знаю, какой размер я ношу», – сказала она, улыбаясь. «Думаешь, это мне подойдет?», – спросила она, показав на тунику из черного бархата для узких брюк. Чтобы отметить это событие, американская печать дала заголовок: «Гарбо идет к Голицыной».

В отеле «Ридженси» я сняла номер, который всегда оставляли за мной, пока его не занял финансист Микеле Синд она. Здесь я проводила дни с итальянскими друзьями, находившимися в то время в Нью-Йорке, с Яшей Гавронски – он работал на радио, Руджеро Орландо – он сопровождал меня вечерами, когда мы ходили в Чайна-таун. Друзья надеялись познакомиться с кем-нибудь из манекенщиц.

23 октября я вылетела в Вашингтон по приглашению Белого дома. Жаклин позвала к себе. Вечером в день моего приезда, Жаклин, я и моя ассистентка находились в спальне четы Кеннеди, когда услышали свист. «Это, наверное, Джон, – сказала Джеки, – Он зовет нас». Мне показалось забавным, что президент вызывает жену свистом. Но у них в то время ощущалась веселая, беззаботная атмосфера. Кеннеди вышел из Овального кабинета и присоединился к нам. «Это Джон – представила его Джеки. Президент посмотрел на меня и сказал с иронией: «Наконец-то мы можем видеть эту знаменитую Ирину». Потом спросил: «Что вы делаете сейчас?» И я ему: «Сижу на вашей кровати». Он засмеялся.

После примерки моя ассистентка ушла, а хозяева пригласили на ужин вместе с послом Франции, его женой и Рузвельтами. Джеки появилась на обеде в костюме от Голицыной, потом мы зашли к детям, чтобы пожелать им спокойной ночи. Мы ели и болтали, а потом Джеки удалилась и вернулась в одном из платьев моей работы и, смеясь, спросила: «Что вы думаете об итальянской моде?».

Как только я вернулась в Нью-Йорк, начались телефонные звонки от Жаклин, она приглашала меня заехать из Калифорнии, провести уик-энд у них в Вирджинии: «Знаешь, Джон ненавидит выезды в сельскую местность, он предпочитает море и не хочет ехать туда. Но, если ты к нам присоединишься, а ты ему так симпатична, то, может быть, я сумею его убедить». Я отказывалась: «Деточка моя, как я смогу это сделать? После показа в Калифорнии у меня намечено свидание с друзьями в Лос-Анджелесе и далее путь идет по побережью до Сан-Франциско». Кроме того, у меня были запланированы деловые обеды почти каждый вечер, и я оказалась бы в довольно затруднительном положении: человек устраивает в твою честь обед, а ты звонишь ему и говоришь: «Извини, но меня пригласили Кеннеди»? Я не знала, как выйти из этой ситуации. Я даже не отвечала на телефонные звонки и пребывала в самом мрачном состоянии духа, пока моя секретарша не посоветовала все-таки дать согласие. Жаклин просила ни о чем не беспокоиться. Они приедут на аэродром, чтобы захватить меня, и доставят в Вирджинию, где им только что построили новый дом.