Княжна Голицына – принцесса моды

В президентской машине, с эскортом мотоциклистов, я неловко чувствовала себя. Мы пересекли лес и остановились перед очень скромным домиком. Кеннеди ждал нас, стоя у входа. Там не было официантов, не было охраны, там никого не было. Это были сумасшедшие люди. Кругом густой лес, ни садика, ни парка. И подумать только, я прибыла сюда со всеми этими мотоциклистами, а они, совсем одни, ожидали меня в обыкновеннейшем домике.

Я вошла и Кеннеди объявил, что покажет мне мою комнату, поскольку Джеки в это время каталась верхом. Он сказал, что я могу освежиться, а потом спуститься на террасу. Как только Жаклин вернулась, я спустилась к ним. Джон приготовил «кровавую Мэри», которую я обожала, и поставил пластинки с неаполитанскими песнями. Тогда я и сделала снимки, которые потом стали знаменитыми.

Джон Кеннеди

Красивые цветные фотографии показывают молодую пару на отдыхе, спокойную, далекую от суеты и проблем. Он – Джон в светлых брюках и синей майке с короткими рукавами. Она – Джеки в пуловере и брюках для верховой езды, на голове беретик с козырьком. А на заднем фоне чисто причесанные луга и пышные леса Вирджинии: краски нежные, ясные, оптимистичные. Эти фотографии в разное время, но особенно вскоре после смерти президента Кеннеди, у меня просили журналисты, но я их ревностно скрывала.

В какой-то момент Кеннеди стал меня разыгрывать, уверяя, что я могу воспользоваться красным телефоном, чтобы переговорить с Кремлем. Но я ответила, что только в последнюю очередь стала бы говорить с большевиками. И добавила, что действительно должна позвонить, но только в Акапулько, а точнее, Мерль Оберон, и уточнить дату моего приезда. Мерль хотела организовать праздник в мою честь, и спросила, кого бы я хотела увидеть. «Фрэнка Синатру, естественно», – ответила я. Президент, который слышал этот разговор, заметил: «Счастливая, ты едешь развлекаться, а я, несчастный, должен работать, даже вкалывать, поскольку мы уже вступили в избирательную кампанию. Но, когда ты вернешься из гостей, остановись в Вашингтоне и расскажи мне, что вы там устроили». Я сообщила ему, что должна возвратиться в Рим и для меня слишком затруднительно ездить туда-сюда.

После обеда вместе с детьми мы совершили поездку на машине: кругом километры полей и ни одного агента охраны. Я немного удивилась этому абсолютному безразличию к возможным угрозам. Но Кеннеди был так беззаботен! Он предложил: «А что если мы съедим по мороженому?» Мы остановились в небольшом городе. Он вошел в бар, как обычный проезжий американец. Заказал мороженое и обнаружил, что у него нет денег. У меня их тоже не было. К счастью, сопровождавший нас друг отыскал в своих карманах немного мелочи.

Вечером мы остались одни – это было незабываемо. В какой-то момент Кеннеди сказал, что хочет показать нам фильм о круизе на яхте Онассиса. Фильм будто бы сняли без нашего ведома. В то время, как мы наслаждались просмотром, он заявил: «На будущий год, когда меня переизберут, Джеки останется дома с детьми, а я поеду на яхте. Тогда, Ирина, ты сможешь познакомить меня со своими подругами». Потом предложил посмотреть другой фильм, но заметил, что если мне надоело, я могу без всяких извинений отправиться спать. Речь шла о последних теледебатах между ним и его соперником Никсоном. Во время просмотра Кеннеди начал преображаться. Это был уже не очаровательный и смешливый плейбой, а скорее боксер, готовящийся выйти на ринг: напряженное лицо, сосредоточенный взгляд, он сжимал бокал с шампанским, который приготовил для меня, пил из него, ничего не замечая, поглощенный мыслями.

Наутро за ним прилетели два вертолета. Кеннеди поднялся на борт, надевая на ходу очки. Я попросила разрешения сфотографировать его, но он запротестовал: «Нет, нет, не делай эту пакость, а то мои женщины увидят, что я ношу очки».

29 октября я ненадолго остановилась в Омахе, штат Небраска, участвовала здесь в благотворительном дефиле и получила награду от Брандейса и Макса Хесса – владельца крупного магазина «Хесс Бросс» в Аллентауне, штат Пенсильвания. Затем направились в Калифорнию, где отдыхала десять дней в отеле «Бель эр». Присутствовала на обеде в доме Мерль Оберон, на который были приглашены также граф Брандолини с супругой, баронесса Лина ди Ротшильд, молодой шейх Бадер Альмулла из Кувейта, Юл Бриннер с женой, Сесиль Битон, Дэвид Нивен.