Княжна на продажу. Как дочерей русских государей меняли на мир и новые земли

Итак, Кальман Книжник задумал обзавестись семьей. Ему требовалась молодая жена и сын, а лучше несколько сыновей. В браке с первой супругой, Фелицией из Сицилии, у него появились на свет близнецы – редкий случай в королевских семьях! Принцы Ласло и Иштван были сразу же крещены, да только один из мальчиков оказался очень слабым. В дворцовой детской вскоре остался только один ребенок. А затем не стало и Фелиции…

Обратиться к киевскому князю Кальман решил по нескольким причинам: венгерский правящий дом уже был связан родственными узами с потомками Владимира Святого, русские «принцессы» получали хорошее образование и легко перенимали чужой язык, а еще славились своей плодовитостью. Но самое главное заключалось в другом – с помощью русской княжны и ее родни Кальман Книжник рассчитывал одержать победу над братом Альмошем.

Мятежный Альмош несколькими годами ранее вступил в брак с маленькой Предславой[19], дочерью великого князя Святополка II Изяславича. Девочке на момент свадьбы было всего-то восемь лет, но разве это имеет значение, когда на кону государственные интересы?

Теперь Кальман готовился повторить удачный ход брата. Ему следовало жениться на дочери великого князя и обеспечить себе помощь от Руси. Дочь Владимира Мономаха идеально подходила на роль венгерской королевы.

Евфимия тоже была юна, но вступила в разрешенный церковью брачный возраст. Это и решило ее судьбу. Переговоры прошли быстро, вскоре княжну отправили к Кальману, состоялась свадебная церемония и… спустя несколько месяцев девушку вернули домой.

«Виновна в супружеской измене», – категорично заявил король Кальман.

Находясь на последних месяцах беременности, Евфимия молилась, чтобы роды прошли успешно. Борис Конрад, ее единственный сын, издал свой первый крик на родине матери. Кальман наотрез отказывался признавать его своим.

В этом не было ни малейшей логики – настаивать на брачном союзе, спешно жениться, чтобы потом оговорить Евфимию? Или же княжна на самом деле оступилась? Ее сын на протяжении всей своей жизни считал себя обделенным властью законным наследником венгерского трона. И он тоже неплохо учился. Чтобы завоевать престол, он пошел тем же самым путем, каким следовали до него. Борис Конрад отправился в Византию, чтобы просить у императора войско и… заключить брачный союз.

В какой-то момент у него все могло получиться. Византия была заинтересована в ручном венгерском короле. Более того, добился он и руки принцессы, Анны Дукаины… Однако в противостоянии с другим престолонаследником Борис оказался менее удачлив. Считается, что его жизненный путь завершился из-за метко пущенной печенегами стрелы. Мать уже не видела этого, она ушла в монастырь и тихо угасла в обители. Приняла постриг и Анна Дукаина.

Отвергнутая жена – позор для всего рода. Разумеется, Кальман Книжник не мог этого не знать. Учитывая, что обстоятельства измены не выяснены до сих пор, историки спорят – а какими, на самом деле, были мотивы венгерского короля? И тут следует обратить внимание на очень интересные нюансы. Еще до своей женитьбы на Евфимии Кальман неоднократно направлял свои войска на русские земли. Ему даже удавалось заполучить тот или иной кусочек земли, чтобы добавить к своим владениям. Особенно интересовал короля Закарпатский регион. Вот по этой причине и есть основания считать, что избавиться от Евфимии он захотел только для того, чтобы беззастенчиво разорять территории киевского князя. Когда княжну везли в Венгрию, политические ветры дули по-иному. Но за несколько месяцев ситуация поменялась.

Нет информации, ушла ли Евфимия в обитель добровольно или на этом настояли ее родные. Однако – вполне вероятно – у нее просто не было другого пути. Обвинение в измене мужу всегда рассматривалось очень серьезно, и на Руси это был тоже повод для развода. Более того, на этом настаивала сама церковь. Сохранились свидетельства, что за прощение неверной жены супруг мог быть наказан… штрафом.

Еще один важный момент: на Руси после развода с изменницей у мужчины не всегда появлялась возможность вступить во второй брак. Каждый случай рассматривался отдельно. А женщину в таком случае называли «пущенницей» – то есть отпущенной на все четыре стороны.