Князья тьмы. Пенталогия. (Звездный король. Машина смерти. Дворец любви. Лицо. Дневник мечтателя)

Войны продолжались — звездные короли сами подтверждают, хотя неохотно и только в общих чертах, что некоторые из древних преданий Гхнарумена повествуют о войнах с людьми.

Становится необходимым еще одно допущение. Примерно пятьдесят тысяч лет тому назад космические странники вернулись и препроводили эволюционировавших неандертальцев обратно на Землю — а с ними, может быть, и нескольких звездных королей. Кто знает? Таким образом в Европе появились кроманьонцы.

На своей планете двуногие земноводные стали со временем больше людьми, чем сами люди, начали преобладать и уничтожили настоящих людей, после чего звездные короли не знали соперников — до тех пор, как люди изобрели, пятьсот лет тому назад, гипер-пространственный двигатель. Случайно обнаружив планету Гхнарумен, люди, к своему изумлению, обнаружили существ, внешностью почти не отличающихся от людей — звездных королей».

«Все это притянуто за уши», — с сомнением сказала Паллис.

«Разумеется. Но эволюционная конвергенция представляется еще более невероятной. Неопровержимый факт состоит в том, что звездные короли существуют. Их невозможно считать расой, откровенно враждебной человечеству, но и нашими друзьями их никак не назовешь. Людям не позволяют посещать «Гхнарумен» — каково бы ни было правильное произношение этого названия. Звездные короли рассказывают о себе не больше того, что считают нужным сообщить, и в то же время рассылают наблюдателей — шпионов, если хотите — по всей Ойкумене. Сию минуту по набережной Авенты прогуливаются, наверное, не меньше дюжины звездных королей».

Паллис поморщилась: «Как их отличить от людей?»

«Иногда даже врач не может их отличить после того, как завершается процесс мимикрии и маскировки. Но различия сохраняются, конечно. У звездных королей нет половых органов, у них гладкая паховая область. Состав их физиологических жидкостей — в том числе крови и гормональных выделений — не такой, как у людей. У их дыхания характерный запах. Но шпионов — или наблюдателей, называйте их, как хотите — изменяют настолько, что даже их рентгеновские снимки выглядят так же, как снимки людей».

«Откуда вы знаете, что существо... что постоялец в таверне Смейда был звездным королем?»

«Об этом сообщил Смейд».

«А ему это откуда известно?»

Герсен покачал головой: «Я не удосужился спросить».

Герсен выпрямился и замолчал, пораженный новой догадкой. В таверне Смейда присутствовали три постояльца — он сам, Тихальт и звездный король. Затем, если верить Тристано — а почему бы ему не верить? — Хильдемар Дасс прибыл в сопровождении Тристано и Суфиро. Если можно было доверять тому, что Дасс сказал Луго Тихальту, убийцей Тихальта следовало считать Малагейта. Вне всякого сомнения, Герсен сам слышал последний крик Тихальта, когда Суфиро, Дасс и Тристано находились на веранде, у него на виду.

Если Смейд не был Палачом Малагейтом — а он им, скорее всего, не был — и если на планете Смейда не приземлился, незаметно для Герсена, еще один космический корабль — что, как понимал теперь Герсен, тоже было маловероятно, значит, звездный король и Малагейт — одно и то же лицо! Вспоминая тот вечер, Герсен сделал вывод, что у звездного короля было достаточно времени на то, чтобы перекинуться парой слов с Дассом после того, как он покинул трактирный зал...

Паллис Этроуд слегка притронулась к его щеке: «Вы рассказывали о таверне Смейда».

«Да, — очнулся Герсен, — именно так». Он бросил оценивающий взгляд на секретаршу из университета. Она, конечно же, знала или могла узнать, когда уезжали и когда возвращались Войноткач, Келле и Деттерас. Паллис неправильно поняла его пристальный взгляд, и ее лицо привлекательно порозовело под бледно-зеленым тонирующим пигментом. Герсен смущенно рассмеялся: «Вернемся к таверне Смейда». Он рассказал девушке о событиях того знаменательного вечера.

Паллис Этроуд увлеченно слушала, почти забывая есть. «Так что теперь у вас есть волокно из монитора Луго Тихальта, а в университете хранится дешифратор», — подытожила она.

«Верно. Запись из монитора бесполезна без расшифровки, а дешифратор бесполезен без этой записи».

Они кончили ужинать; у Герсена не было кредитного счета на Альфаноре, и он заплатил наличными. Они поднялись на берег.

«Чего бы вы хотели теперь?» — спросил Герсен.

«Мне все равно, — отозвалась Паллис. — Давайте пройдемся обратно по Эспланаде к какому-нибудь столику — или просто прогуляемся, в любом случае».

Уже совсем стемнело: над океаном раскинулось черное, как бархат, безлунное небо Альфанора. Фасад каждого из зданий, выстроившихся вдоль набережной, слегка озарял мостовую синеватым, зеленоватым или розоватым свечением, сама мостовая мерцала серебристыми искорками, даже от балюстрады исходило приятное для глаз, ненавязчивое янтарно-бежевое излучение — здесь от всего исходил мягкий, не отбрасывающий теней свет, насыщенный приглушенными, таинственными оттенками. Сверху, в темном небе, плавали большие, расплывчатые, бледные звезды.

«Вы не обо всем рассказали», — задумчиво заметила Паллис, присаживаясь за столиком на набережной.