Князья тьмы. Пенталогия. (Звездный король. Машина смерти. Дворец любви. Лицо. Дневник мечтателя)

Дасс плюнул в него. Герсен отскочил: «На твоем месте я не стал бы оскорблять тех, от кого зависит твоя судьба».

«Фа! Что еще ты можешь со мной сделать? Думаешь, я боюсь смерти? Я живу только ради ненависти».

«Рампольд просил передать тебя на его попечение».

Дасс фыркнул: «От одного моего вида его прошибает вонючий пот, он начинает лебезить и пресмыкаться. Он мягче меда. Мне даже не доставляет удовольствия причинять ему боль».

«Интересно будет посмотреть, сколько времени потребуется, чтобы сделать из тебя такую же тряпку».

Дасс снова сплюнул. Помолчав, он рявкнул: «Как ты нашел мою звезду? Говори!»

«Мне предоставили информацию».

«Кто?»

«Какое это имеет значение?» — пожал плечами Герсен. Он стремился закрепить в уме Дасса необходимое подозрение: «Тебе никогда не представится возможность с ним рассчитаться».

Дасс оскалился отталкивающей ухмылкой: «Он здесь, на корабле?»

Герсен не ответил. Стоя поодаль, в тени, он наблюдал за Дассом. Конечно, Дасс должен подозревать — должен быть практически уверен — в том, что Малагейт находится на корабле. Он мог быть уверен в этом не меньше самого Малагейта.

Герсен сформулировал и отбросил несколько вопросов, рассчитанных выудить из Дасса имя Малагейта. В лучшем случае такие вопросы были слишком очевидны или, наоборот, слишком коварны; в худшем случае Дасс мог понять, что Герсен нуждается в сведениях, и стал бы еще осторожнее.

Дасс сделал неуклюжую попытку подольститься: «Слушай! Ты же сам говоришь, что у меня не осталось никаких шансов, что я в твоих руках — чего ты боишься? Почему не скажешь, кто меня предал?»

«А кто, по-твоему, мог тебя предать?»

Дасс неискренне усмехнулся: «У меня много врагов. Например, саркойский кочевник. Это он?»

«Токсикант мертв»

«Мертв?»

«Он помог тебе похитить девушку. Я его отравил».

«Фа! — фыркнул Дасс. — Женщин, как собак нерезаных. К чему устраивать истерику по поводу одной? Освободи меня. Я богат — заплачу половину всего, что у меня есть, чтобы узнать, кто меня предал».

«Это не был Суфиро».

«Тристано? Тристано не мог рассказать. Он ничего не знает».

«Когда мы встретились, Тристано не был расположен к длительной беседе».

«Тогда кто?»

Герсен уступил: «Хорошо, я тебе скажу — почему нет? Информацию мне предоставил один из администраторов университета Морской провинции».

Дасс инстинктивно приложил ладонь ко рту и почесал подбородок, искоса поглядывая на Герсена, преисполненный сомнениями и подозрениями. «Почему бы он меня выдал? — пробормотал Красавчик. — Ничего не понимаю».

Герсен надеялся вызвать у Дасса непроизвольное восклицание: «Ты же знаешь, о ком я говорю?»

Дасс упрямо молчал. Герсен взял с полки лучемет и вышел из трюма.

В салоне ситуация не изменилась. Герсен подозвал Рампольда и пригласил его пройти вместе с ним в двигательный отсек: «Вы просили меня передать Дасса на ваше попечение».

«Да!» — глаза Рампольда возбужденно загорелись.

«Я не могу это сделать — но мне нужна помощь. Дасса нужно охранять».

«Разумеется!»

«Дасс — хитрая сволочь. Вы не должны заходить в трюм — ни в коем случае».

Рампольд разочарованно поморщился.

«Важнее не позволять никому приближаться к трюму. В салоне — враги Дасса. Они могут его убить!»

«Нет-нет! — воскликнул Рампольд. — Ему рано умирать!»

Герсену пришла в голову еще одна мысль. Малагейт приказал умертвить Паллис Этроуд, опасаясь того, что она могла, сама того не зная, способствовать установлению его личности. В ее нынешнем состоянии она не представляла опасности; тем не менее, со временем она могла полностью придти в себя. Поэтому Малагейт, скорее всего, не отказался от намерения ее уничтожить и ожидал случая это сделать, не подвергая себя дополнительному риску.

Герсен сказал: «Кроме того, постарайтесь охранять Паллис Этроуд. Ее никто не должен беспокоить».

Это поручение интересовало Рампольда гораздо меньше: «Хорошо, постараюсь».

Глава 11

Выдержка из апокрифа «Ученик аватара» в «Рукописи из девятого измерения».

«Разум? — спросил Мармадьюк, находясь в присутствии Его Преосвященства на Парапете, когда наступил один из дозволенных перерывов. — Что есть разум?»

«Нет ничего проще, — ответствовал Его Преосвященство. — Это всего лишь то, что делают люди. Человек применяет мозг так же, как лягушка дрыгает ногами, когда плавает. Разум — стандарт, посредством которого люди, одержимые самомнением, сравнивают себя с другими, возможно, более благородными существами, тем самым приводя последних в замешательство».