Князьки мира сего

– Да я же только о твоём комфорте забочусь…

– В смысле?

– Не помолишься, тебе каждую ночь будет этот сон сниться. Феномен очень распространённый.

– Правда, что ли?

– Правда.

– Хорошо, помолюсь, – сказал Иваненко. И не соврал: он как раз решил сегодня снова отправиться в вызолоченный храм.

Глава 6 Фамилия майора

Службы в храме опять не было. Свечница почему-то не узнала Петра и опять начала нести про благообразие, благолепие и благоговение. Но Иваненко сказал, что хочет помолиться, и та тихо испарилась.

В этот раз Пётр пошёл не к иконе Христа, а к Казанской иконе Божьей Матери. Глаза у Богородицы были грустные, с каким-то красноватым оттенком, как на фотографии, где вспышка высветила кровеносные сосуды глазного дна.

– Помилуй мать мою Людмилу, Вадима, Светлану, а ещё одноклассников моих – Владимира, Константина, Александра, Игоря, Акима и Гутмана, – прошептал Пётр и перекрестился. – А ещё рабу Божью Ольгу, и упокой раба твоего Алексея…

На душе стало, как будто, полегче. Он побрёл по храму, разглядывая иконы, и вдруг увидел на лавочке ОБ.

– Присаживайтесь, – сказал ОБ, отрешённо улыбаясь. – На Алину Васильевну не обижайтесь, что она вас не узнала, у неё плохая память на лица.

– Что мне делать дальше? – хрипло спросил Пётр, сев вполоборота к ОБ.

– Вы же отлично знаете. Помочь вдове. А мы обеспечим вам неприкосновенность со стороны силовых структур.

– Где её искать?

– Вы же – следователь. Полагаю, неподалёку от руководителя секты.

– И как я должен ей помочь?

– Помогите ей воссоединиться с покойным мужем. К сожалению, даже пришельцы не могут его вернуть на Землю. К тому же это совсем не нужно. Следовательно, надо отправить несчастную на небеса к супругу. Ведь она сильно страдает. Оружие вам использовать нельзя, поэтому, когда найдёте её, постарайтесь обойтись подручными предметами. Или вот этим. – ОБ вынул из кейса бронзовую статуэтку, дублирующую парусник с Петром Первым на Москва-реке.

– Мне это не нужно, – сказал Иваненко и встал, собираясь уходить.

– Если возникнут проблемы, заходите к нам в храм, – сказал ОБ, любуясь своей статуэткой.

* * *

«А когда пришелец не сидит в иконе, от неё действительно исходит какая-то положительная энергия, пускай она и вся в золоте», – думал Пётр по дороге домой, вспоминая, как молился Богородице. Что-то в молитве за других было такое приятное. Чувствуешь себя добрым-добрым, этаким божком, покровителем всех этих несчастных. А самое приятное в том, что несчастные даже не подозревают, что ты за них молишься. От всего этого испытываешь огромное чувство удовлетворения.

Вот дикари не молятся за других. Какая им от этого польза? Они молятся о здоровьице, об успехе в бизнесе, чтобы крокодил не съел… Нет кайфа в том, чтобы молиться о здоровье и благополучии членов своей семьи или даже о друзьях – ведь ты лично заинтересован в их здоровье и благополучии. Истинные верующие должны молиться за врагов, за чужих людей. Вот где настоящий кайф! Иваненко понял это, когда стал молиться за одноклассников, которых не любил и много лет не видел, за Алексея и Ольгу, которые были его врагами. Нет, ведь действительно получилось! Теперь стервятники больше не приснятся!

Чувство какой-то небывалой эйфории не помешало милиционеру почувствовать, что за ним хвост. Об этом сообщили волосы на загривке.

«Только не оборачиваться, сдержать себя и не оборачиваться, – твердил себе Иваненко. – Если они не узнают, что я про них знаю, будет шанс оторваться».

Свернув за угол, он резко рванул вперёд, забежал в арку и проскользнул в ближайший подъезд, напугав выходящего мужичка. Через полчаса Пётр осторожно выбрался из подъезда и окольными путями направился к дому. Загривок молчал: похоже, хвост оторвался.

* * *

У Светланы был выходной. Она уже успела съездить на рынок и наготовить кучу вкусной вегетарианской еды, а колбасу скормила бездомным собакам.

– Рановато благодаря тебе у меня в этом году начался Рождественский пост, – улыбнулась Света, пока он обозревал приготовленные ею блюда. – А ты-то где был?

– В храм ходил, молиться.

– В какой?

– Знаю я один очень милый храм, в полутора часах ходьбы отсюда. Но тебе я туда ходить не рекомендую. Для тебя там слишком помпезно, гламурно, я бы сказал.

– А ты не врёшь, правда, молился?

– И не думаю.

Их прервал звонок в дверь.

– Кто это может быть? – насторожился Пётр.

– Понятия не имею. Коммивояжёры, наверно. Спрячься на всякий случай в туалете.

Сидя в темноте на унитазе, Пётр слышал, как Света сначала разговаривала с кем-то через дверь, потом открыла – и опять неразборчивые голоса. Неужели попа́ притащила?

Минут через пять Света сказала, что он может выходить.

За столом на кухне сидел майор ФСБ и ел бородинский хлеб с израильской редиской.

– Зачем ты его впустила? – выпучил на Свету глаза Иваненко.

– Он – не враг, а друг.

– Тебе́ это откуда знать? Молитвенница великая, да? Определять Божью волю наловчилась?!