82 ). Поэтому каждый обязан пройти переходное состояния выполнения Торы и Заповедей в скрытии лица Творца. А когда заканчивает все количество отведенных ему усилий, достигает постижения открытого управления, открытия лица Творца. Но прежде чем достиг открытия лица Творца, т.е. ощущения, исходящего от Творца абсолютного добра, хотя и видит спину Творца, т.е. не ощущает Творца, ощущает страдания, но верит, что Творец управляет миром добрым управлением, все равно не может иногда не совершать прегрешения, потому как не всегда в состоянии усилиями преодолеть сомнения и, в отсутствие всякого ощущения Творца, ощущая страдания, сказать, что Творец и сейчас управляет им с добрыми намерениями. И не только не в состоянии выполнить все 613 Заповедей, ведь любить не заставишь, но, видя спину Творца, т.е. не видя наслаждений в Торе и Заповедях, вынужден заставлять себя выполнять и остальные 612 Заповедей, потому как страх его не постоянен. Поэтому гематрия (числовая сумма букв) слова «Тора» — 611, потому что не может выполнять 612 Заповедей. Но «Не вечна ссора», не вечно скрывается Творец от человека, не вечно будут у человека претензии и жалобы на Творца, а наступит момент и удостоится милости своего Создателя.
83 ). Первая ступень открытия лица Творца, постижение управления вознаграждением и наказанием, приходит к человеку только вследствие помощи со стороны самого Творца, когда открываются глаза (внутреннее духовное зрение), и ощущает духовные силы и связи, «И становится как бурный родник» (Авот 86), и за каждой, усилием воли выполненной Заповедью, видит полагающееся в будущем мире вознаграждение, а также большой проигрыш от прегрешения.
84 ). Но хотя еще не получает, а только видит вознаграждение, потому что в этом мире невозможно его получить, достаточно этого, чтобы, начиная с этого момента, ощущать огромное наслаждение от выполнения Заповедей. Это подобно заработавшему большую сумму торговцу: хотя еще и не получил заработанного, но если уверен в получении, радуется, будто уже его выигрыш при нем.
85 ). Постижение явного управления гарантирует, что с этого момента человек всем сердцем притянется к Торе и никогда уже не прегрешит, потому как ощущает страдания от прегрешений, убегая от них, как от большой опасности, как убегает человек от пожара: хотя огонь не достигает его, он заранее отдаляется, от боязни обжечься. Но хотя еще не совершенный праведник, потому как не достиг возвращения от любви, большая связь с Торой и добрыми поступками помогает ему постепенно достичь и возвращения от любви, т.е. второй ступени открытия лица — тогда уже выполняет все 613 Заповедей и становится совершенным праведником.
86 ). В п.78 приводится клятва, которую дает душа человека перед облачением в тело и нисхождением в наш мир (Талмуд. Нида 39,2): «Даже если весь мир скажет тебе, что ты праведник, выгляди в своих глазах как грешник». Но почему человек обязуется не верить всему миру и видеть себя грешником? Почему не сказано: «даже если ты знаешь, что ты праведник, держи себя за грешника», ведь человек лучше всего мира знает, кто он? Есть указание (Талмуд. Брахот 61): «Должен знать человек в своей душе, кто он, праведник или грешник». Но тогда зачем нужна клятва души, чтобы всегда видел себя как грешника, если сам обязан установить, кто он?
87 ). Дело в том, что до открытия глаз в Торе (когда уже нет необходимости верить, когда явно видит, ожидающее его в будущем мире, вознаграждение, ощущает его своими чувствами, когда ясно понимает управление вознаграждением и наказанием), конечно же никак не сможет обмануться и считать себя праведником, потому как чувствует, что недостает ему двух самых общих Заповедей Торы — любви и страха. Ведь достичь явного страха, настолько чтобы Творец свидетельствовал, что человек впредь не прегрешит, от большого страха наказания за прегрешение, может только тот, кто полностью представляет себе вознаграждение и наказание. А для этого человек должен удостоиться первой ступени открытия лица Творца, постигаемой вследствие открытия глаз в Торе. И уж тем более достичь чувства любви, которое вообще не зависит от человека, потому как никакие усилия и принуждения не изменят ощущаемое в сердце.
