Книга алхимика

— Нет, так не пойдет, — Джанифа погрозила мне пальцем. — Ты слишком ценен. Тобой жертвовать нельзя. Дай-ка я подумаю. В гареме есть рабыня, Ясмин. Миленькая, хорошенькая… В последнее время Азиз часто с ней забавляется. Он-то полагает, что я ни о чем не знаю, но Ясмин мне все рассказывает. Обычно он предается с ней утехам во время дневного отдыха, то есть сейчас. При этом Азиз часто разговаривает во сне. Такая уж у него особенность.

— Я знаю, — понурил я голову.

— Откуда? — нахмурилась Джанифа. — Ах да, я и забыла. Так вот, я могу сказать, что узнала о планах Азиза от Ясмин, а она услышала, как Азиз сболтнул о браке Айши и Юсуфа во сне. Ну как?

— Но как же Ясмин? Азиз непременно ее накажет.

— Ну и что? — удивилась Джанифа. — Она же рабыня. Скорее всего, я смогу ее защитить. Ну, высекут ее — и это самое страшное, что с ней может случиться. И вообще, у Азиза наушников полный дворец, а мне своих соглядатаев, получается, иметь нельзя? Дождусь возвращения Ясмин и пойду к Абу. Где тебя потом искать?

— Если хотите, здесь. Я собирался завтра делать небольшую операцию, могу перенести ее на сегодня.

— А-а-а-а… Ты про этот жуткий фурункул на щеке Зубайды? Абу будет рад, если ты вернешь ей былую красоту, сейчас она ходит у него в любимицах. Непременно ему об этом расскажу. У него от этого улучшится настроение, и он станет покладистей.

Когда я уже собрался уходить, Джанифа остановила меня.

— Прошу тебя, Самуил, не рассчитывай на многое. Даже если мы сейчас расстроим планы Азиза, он все равно продолжит искать Айше мужа. — Она рассмеялась. — Видел бы ты себя со стороны! Как же у тебя вытянулось лицо! Не бойся. Мы и со следующим женихом справимся. Вчера нам удалось невозможное, так? Значит, нам под силу совершать это невозможное снова и снова.

Сам не знаю, каким образом, но мне удалось весь тот день исправно исполнять свои обязанности. Впрочем, если начистоту, операцию я провел не лучшим образом, поскольку у меня дрожала рука, когда я вскрывал фурункул. Когда меня отыскала Мария и отвела в покои своей госпожи, уже начали сгущаться сумерки.

— Абу в ярости, — сообщила мне возлежавшая на подушках Джанифа, — он согласен с твоей оценкой нашего положения. Идея Азиза — чистейшей воды глупость. Юсуф обретет больше, чем мы можем получить от него взамен. Абу считает, что брак опасен. По его словам, Юсуф такой же хищник, как и король Кастилии. И еще… еще он считает, что замужество станет трагедией для бедняжки Айши.

— Вы хотите сказать, новости хорошие? — спросил я, напуганный ее ровным, бесстрастным голосом.

— Нет. Он собирается дать Азизу свое разрешение.

Я уставился на Джанифу во все глаза.

— Он сказал, что приказал визирю возглавить посольство и представлять его, эмира, интересы на переговорах, а значит, в действия визиря вмешиваться нельзя. Нужно позволить Азизу поступать так, как он считает нужным.

— Это… это весьма прискорбно, — промямлил я.

— Прискорбно? — воскликнула Джанифа. — Это катастрофа! Моя бедная, несчастная голубка! Слава Аллаху, она еще ни о чем не знает. Самуил, Айша должна пребывать в неведении и дальше. Азиз должен отправиться в дорогу вместе с ней через несколько дней. Дай мне слово, Самуил, что пока ничего ей не будешь говорить. Если Айша узнает, она может попытаться свести счеты с жизнью. Я бы непременно так поступила, если бы мне предстояло провести остаток своих дней в гареме какого-нибудь старого африканца. Скорее всего, она овдовеет, прежде чем ей исполнится двадцать лет. А что дальше? Ты знаешь, как там люди живут? Ни тебе вина, ни музыки. Это все равно что быть похороненной заживо. Плохо дело… Очень плохо.

— Но почему эмир дал свое согласие? — не мог понять я.

— Политика, Самуил. Для мужчин она словно игра, ну а мы, женщины, в ней пешки. Такова уж наша судьба.

— При чем тут политика? Брак Айши и Юсуфа противоречит нашим интересам. Эмир признал, что их свадьба обернется для Мишката катастрофой. Вы же мне об этом сказали сами. И все равно не желает вмешиваться. Как можно быть таким безответственным? Эмир совсем потерял… — Я прикусил язык. Так недолго договориться и до измены.

— Так что там потерял мой брат? — строго спросила Джанифа.

— Интерес к государственным делам, — хмуро закончил я.

— Когда Салим был визирем, все было точно так же.

Во мне снова вспыхнул гнев, который я был не в силах сдержать.

— При всем моем уважении, госпожа Джанифа, должен заметить, что, когда Салим был визирем, государство находилось в надежных руках.

Недовольно проворчав что-то, сестра эмира взяла засахаренный орешек из стоявшей среди подушек пиалы и принялась задумчиво его крутить, зажав между пальцами. Наконец она положила его обратно, внимательно на меня посмотрела и, видимо приняв некое решение, знаком поманила к себе. Когда я опустился на ковер рядом с ней, Джанифа заговорила со мной тихо, почти шепотом. По всей вероятности, она не хотела, чтобы ее услышала даже верная Мария.