Книга алхимика

И снова ему не удалось договорить до конца. На этот раз его прервал крик Джанифы. Ефрем, съежившись, стоял у стены рядом с дверью. Неожиданно он рванулся вперед и схватил Айшу, которая бежала мимо него, протянув руки к Паладону. Прижав ее к себе, словно щит, он заломил девушке руку, а к ее горлу приставил кинжал.

— Прошу вас, — проскулил он, — умоляю…

Его рот открывался и закрывался, губы кривились в знакомой льстивой улыбке. Ефрем весь трясся, отчего дрожали и синие ленты, вплетенные в пейсы, и его аккуратно подстриженная бородка.

— Я никогда не желал вам зла… Поймите меня правильно… Я не имею к этому никакого отношения… Я человек мирный… купец… смиренный советник по делам казначейства… Если вы меня отпустите, я буду рад дать вам… Прошу тебя, Самуил, я всегда был твоим другом. Ты знаешь, я человек состоятельный… Уверен, мы сможем прийти к согласию…

Паладон подобрал меч Азиза и, насупившись, медленно подошел к Ефрему. Встав напротив него, мой друг впился взглядом в кривящееся лицо. Именно так порой он смотрел на камень, из которого собирался высечь изображение ангела. Он глядел только на Ефрема, будто не замечая Айши.

— Отойди! Отойди от меня! — вжавшись в стену, голосил Ефрем.

Паладон замялся на мгновение, но все же сделал шаг назад.

— Убери свои грязные лапы от моей жены, — тихо сказал он.

— Предупреждаю тебя… — затараторил Ефрем. — Я не желаю ей зла, но если ты меня хоть пальцем тронешь, я…

Паладон сделал выпад с точностью и решительностью скульптора, который с резцом в руках приступает к изготовлению нового шедевра. Удар был такой силы, что меч, вонзившийся в левый глаз Ефрема, прошел череп насквозь, пригвоздив советника к стене. В тот же миг Паладон подхватил Айшу, выскользнувшую из рук Ефрема. Обняв ее, он прижал девушку к груди. Некоторое время Ефрем бился в судорогах, словно вытащенная на берег рыба, а потом затих, оставшись висеть на вогнанном в стену мече. Одна из синих лент, срезанная мощным ударом Паладона, беззвучно упала на пол в лужу крови, которая сбегала по стене и медленно впитывалась в ковер.

Неподвижно застыв, мы в ужасе молча уставились на пригвожденное к стене тело. Потом перевели взгляды на Паладона, который шептал что-то успокаивающее на ухо Айше. Заметив, что мы на него смотрим, мой друг произнес:

— Простите, госпожа Джанифа, но мне пришлось его убить. Впрочем, исходя из того, что я слышал от Самуила, вряд ли эмир станет скорбеть о смерти Ефрема. Не станет о ней печалиться и Мишкат. Однако, пролив кровь в вашем доме, я злоупотребил вашим гостеприимством и добротой, о чем искренне сожалею.

Паладон повернулся к Саиду, который, вытаращившись, смотрел на него, лишившись дара речи.

— Как Азиз? Жить будет? Хорошо. Будем надеяться, что теперь, со смертью Ефрема, эмиру удастся вернуть принцу здравомыслие. Спасибо, что спасли мне жизнь… Да и вообще, спасибо за все… Вы обратили меня в мусульманство, но, боюсь, это не сделает вам чести. Только что я убил человека. Не самый лучший способ начать новую жизнь в исламе… Да и в браке тоже…

— Дорогой мой, ты защищал жизнь своей жены, — мягко возразил Саид, — и при этом сослужил прекрасную службу нашему эмирату. Мне надо свериться с хадисами. Ну а пока советую тебе с Айшой как можно быстрее убираться отсюда. Надеюсь, у тебя есть на примете укромное местечко, где вы можете на время затаиться.

Паладон повернулся к старой служанке, вытиравшей лоб Джанифе. Сестра эмира, не отрываясь, смотрела на труп Ефрема.

— Азиз с Ефремом говорили кому-нибудь, что собираются сюда?

— Перед… перед тем как мы вошли сюда, Ефрем велел своему помощнику бежать во дворец и привести солдат.

— Тогда нам с Айшой лучше поторопиться, — промолвил Паладон, — как и вам, госпожа Джанифа. Хорошо бы, пока вас никто не опередил, притащить Азиза к эмиру и рассказать, что произошло. Самуил, ты можешь ей помочь? Прости, что должен тебя покинуть, но я буду в бегах, пока не получу от эмира официального прощения. Мне надо отвести Айшу в безопасное место. Нас никто не увидит. Я облазал тут все вдоль и поперек и знаю каждую тропинку. Я передам тебе весточку. — Он обнял меня, прижавшись щекой к моей щеке. — Мой верный друг… У меня нет слов, чтобы описать, как я тебе благодарен. Я перед тобой в неоплатном долгу. Бог тебе в помощь.

— И тебе, Паладон, — едва выговорил я, преисполненный чувств.

— Теперь меня зовут Ясин, — улыбнулся он.

Паладон задержался лишь для того, чтобы накинуть на Айшу плащ и выдернуть меч Азиза из стены. Труп Ефрема с отвратительным глухим стуком рухнул на пол. Кинув на нас последний взгляд, Паладон, поддерживая Айшу, которая все еще не пришла в себя от пережитого потрясения, исчез за дверью.

Саид достал из-за пазухи листок пергамента:

— Ну дела! Я забыл дать им на подпись брачный договор!

Тут из-за двери раздались крики и звон мечей, и мы поняли, что все пропало.

***