Книга Асты

— В этот дом в Хэкни. Это было приключение, скажу я вам. По словам тети Свонни, в этом доме она родилась, здесь жили ее родители, и, должен заметить, он произвел на нас впечатление своими размерами. Конечно, его разделили на квартиры, и выглядел он аляповато. Так, Обри? Мы вошли в дом, и она заговорила с жильцом нижнего этажа, который заодно был там кем-то вроде смотрителя. Он рассказал нам историю о привидении, которую, впрочем, никто из нас не воспринял всерьез. Но тетя Свонни, похоже, осталась довольна поездкой. И мы отправились домой.

Все это меня очень расстроило и потрясло:

— Когда это было, Гордон?

— Пожалуй, я могу назвать точную дату. Накануне дня рождения Обри, двенадцатого августа, в среду.

Первый удар у Свонни случился в августе. Мне надо уточнить дату, но я уверена, что это произошло тринадцатого, потому что миссис Элкинс упоминала о несчастливом числе. Почему Свонни тогда не попросила меня съездить с ней на Лавендер-гроув? Что заставило ее обратиться к Гордону Вестербю?

Обри предложил мне бренди, и я согласилась, что делала крайне редко. Они заговорили о летнем отпуске, который собирались провести в Дании, чтобы поискать семейные корни Вестербю и Каструпов. Не могла бы я найти фамильное древо, о котором Свонни говорила Гордону? Занятая своими мыслями, я тем не менее продолжала отвечать на вопросы Гордона как могла.

Где-то без четверти одиннадцать я вызвала по телефону такси, чтобы ехать домой. От вина и бренди, едва приехав домой, я провалилась в глубокий сон, но в три часа ночи проснулась от головной боли и сильного сердцебиения. Я включила свет, выпила три таблетки аспирина и, усевшись в кровати, принялась читать отчет Дональда Мокриджа о процессе Альфреда Ропера в Центральном уголовном суде Лондона.

14

СУД НАД АЛЬФРЕДОМ РОПЕРОМ

Процесс Альфреда Ропера, обвиняемого в убийстве жены, был одним из последних, на котором выступал в этом здании мистер Говард де Филиппис, королевский адвокат. Заседание состоялось 16 октября 1905 года под председательством судьи Эдмонсона. Обвинение представлял мистер Ричард Тейт-Мемлинг. Ропер обвинялся в убийстве жены, Элизабет Луизы Ропер, совершенного приблизительно 27 июля 1905 года посредством перерезания горла ножом, в котором не признал себя виновным.

Мистер де Филиппис, крупный мужчина с проницательным взглядом, необычайно высокий, размашистым шагом вошел в зал заседания, как обычно в сопровождении трех помощников. Один из них нес кипу носовых платков, другой — графин с водой и два стакана, а третий — надувную подушку. Эти «подручные средства» великий адвокат использовал в профессиональных уловках или для отвлечения внимания, и вряд ли они когда-либо применялись с большим эффектом, чем в деле Ропера.

Мистер Тейт-Мемлинг менее внушителен, но только фигурой, потому что его присутствие было столь заметно, а голос таким властным, что вскоре все, кто находился в зале, перестали замечать незначительность его телосложения. Особенно поражал голос прокурора — медоточивый, почти соблазняющий. Он актерски владел своим голосом. Он и был актером, но на сцене жизни.

Судья, бывший королевский адвокат, Льюис Вилфорд Эдмондсон, был знаменит своим молчанием, которое сохранял на протяжении всего процесса, где председательствовал. Он почти не вмешивался в ход разбирательства, не прерывал его вопросами и замечаниями, остроумными или докучливыми, чем нередко грешат другие судьи. От него веяло леденящим душу холодом, когда он внимательно слушал выступающих, безмолвно наблюдая за ними большую часть процесса. Но в деле об убийстве Элизабет Луизы Ропер вынесение приговора поручили присяжным.

Мистер Тейт-Мемлинг, делая многозначительные паузы и изредка бросая взгляд на молчаливого и угрюмого судью, начал свою обвинительную речь. Он сказал, что случай очень серьезный и присяжным следует быть особенно внимательными. Итак, утром четвертого августа, в пятницу, в комнате на третьем этаже виллы «Девон» на Наварино-роуд, Хэкни, обнаружили тела миссис Элизабет Луизы Ропер и ее матери, миссис Мэри Сары Гайд. Однако смерть миссис Гайд определена как естественная, и в данном случае касаться ее нет необходимости. Смерть миссис Ропер наступила оттого, что ей перерезали горло от уха до уха. Она была мертва по крайней мере неделю.

Он рассказал о жизни обвиняемого на вилле «Девон» совместно с женой, тещей, детьми, и другими обитателями дома. Обвиняемый, сказал он, был фармацевтом и, по-видимому, надеялся продолжить это занятие. Следовательно, обладал специальными знаниями о некоторых препаратах. Суду известно, что в течение весны и лета 1905 года, то есть регулярно на протяжении шести месяцев, обвиняемый давал жене некое химическое вещество, гиосцина гидробромид, чрезвычайное ядовитое, если тщательно не соблюдать дозу.