Книга Азраила

Разочаровавшись, я уже собиралась выкрикнуть ругательства, чтобы посмотреть, вызовет ли это реакцию, когда услышала приближающиеся шаги. Судя по всему, это был всего один человек, и шел он очень быстро.

Что ж, отличная работа, Дианна. Кажется, ты разозлила древнего зверя.

Я вскочила, отчаянно разыскивая место, чтобы спрятаться. Кто бы ко мне ни приближался, он сильно спешил.

Я продолжила пятиться назад, боясь повернуться спиной и пытаясь нащупать стену позади себя. Сделав последний шаг, я моргнула. Когда я открыла глаза, передо мной оказалась стена с резьбой.

Я только что прошла сквозь стену? Что происходит?

Я развернулась, чтобы осмотреть просторную комнату, и у меня перехватило дыхание. Я сделала один шаг, затем другой, заметив, что мои каблуки не издают ни единого звука. Тишина была оглушительной. Я остановилась посреди комнаты, чтобы оглядеться. По углам стояли массивные золоченые колонны, с резных окон свисала прозрачная ткань, обдуваемая легким ветром. Я запрокинула голову, уставившись в ночное небо, и почувствовала, как все перед глазами кружится.

Вот дерьмо.

Я определенно больше не была в мире смертных. Галактика, которую я видела сквозь полуразрушенную крышу, состояла из миллионов звезд и планет, не принадлежащих моему миру. Небесные тела освещали холодное небо всевозможными цветами – от алого до пурпурного и синего. Метеоры проносились сквозь иссиня-черную гладь, туманности медленно вращались вокруг своих орбит. Это был самый прекрасный вид, который мне когда-либо доводилось видеть. Никакая картина или фотография не могли с ним сравниться.

Крики и стоны оторвали меня от размышлений, и я поняла, что нахожусь не в каком-то причудливом мавзолее, а в спальне. Какой придурок захочет жить в комнате с открытым потолком, демонстрирующим чертову галактику?

Голоса стали громче, и я двинулась по направлению звука. Из темноты возникла кровать с тонким полупрозрачным балдахином. Мои глаза остановились на парочке, и я замерла, боясь выдать свое присутствие. Гладкие женские ноги были перекинуты через массивные мужские плечи, ее лодыжки сцепились за его головой. Он вошел в нее, вызвав целую симфонию криков и стонов – как женских, так и мужских.

Ногти царапали мускулистую спину, оставляя после себя маленькие розовые царапины. Он зарычал и сжал ее запястья над ее головой. Я почувствовала острую вспышку желания, наблюдая за тем, как этот мощный торс врезается в ее тело. Она выкрикнула имя, и жар, накопившийся в моем сердце, мгновенно погас, словно кто-то вылил на меня ведро холодной воды.

Я должна была заметить раньше – все его тело покрывали светящиеся серебряные татуировки, хотя я никогда не видела его голым. Я знала, что эта сцена навсегда останется в моей памяти. Вместе с осознанием ко мне пришло разочарование.

Чертов Лиам.

– Пожалуйста, не останавливайся, – простонала женщина.

Последовал грубый ответ, от которого меня едва не стошнило.

Я умерла, и это мое наказание. Это хуже, чем Ясулин. Я вскинула руки и отвернулась, чтобы не видеть очередной толчок его бедер. Не знаю, как я оказалась в воспоминаниях Лиама. Это невозможно, если только не…

Я замерла. Осознание происходящего молниеносно пронзило мой разум. Я в чертовом «кровном» сне! Я отчаянно мотала головой, закрыв глаза руками.

– Нет, нет, нет, нет…

Я опустила руки, глядя на шрам на своей ладони. Небольшой тонкий след пересекал ее наискосок, и я знала, что у Лиама был точно такой же. Но если бы это было причиной, я бы попала в его память раньше, тем более что я вздремнула во время поездки в конвое. Что, если он покормил меня? Моя грудь сжалась. Неужели я была так близка к смерти? Он накормил меня, чтобы я осталась в живых?

– Ты идиот! – я пнула кровать, на которой Лиам и эта загадочная женщина, кем бы она ни была, меняли позицию. – Зачем ты так поступил? – прошептала я, выдавливая слова.

Это был недостаток нашего вида. Если я выпивала слишком много крови или съедала кого-то, фрагменты их воспоминаний просачивались в мои собственные. Я не могла контролировать «кровные» сны и ненавидела образы и эмоции, которые их сопровождали. Именно поэтому, среди прочего, я старалась не пить кровь. К счастью, сны длились недолго, и, судя по звукам, доносившимся из постели, я была почти уверена, что все скоро закончится.

Я огляделась, задаваясь вопросом, почему это воспоминание было для него таким важным. Я понимаю, что он мужчина, но обычно воспоминания в «кровных» снах были чем-то, что сильно влияло на их обладателя. В основном все то, что я видела, было действиями или чувствами такой эмоциональной силы, что они становились частью личности. Может быть, причина в этой загадочной женщине? Была ли она давно потерянной любовью, или, может быть, бывшей женой? Но у Лиама на руке не было знака Ритуала Дисин, а значит, он не был женат.