Книга чародеяний

Ожидания сбылись: Арман-Хартманн ещё минут пять приходил в себя на ступенях, пока Милош допрашивал ближайшего пруссака, где тут покои господина посла («вашего, между прочим», напирал он). Оказалось, нужно перейти в Рюбенахский дом. Арман ещё немного подождал, прислушался к сердцу, попробовал ногой твёрдый пол и двинулся вперёд.

– Любопытные вести, что скажете? – поинтересовался он на ходу. Дышать было тяжело, не говоря уж о ходьбе, но Хартманн не преминул бы спросить что-нибудь подобное. В длинных коридорах замка Эльц они никогда не оставались одни, и Арман не собирался давать слабину и делать вид, что их с Милошем больше никто не слышит. – Я предполагал нечто подобное, но слова вашего друга Клозе о настроении книги меня, признаться, позабавили. Сам об этом размышлял. Удивительно, на что способна магия многих людей, заточённая в… – тут он всё-таки закашлялся, пришлось остановиться.

– Именно туда, – привычным шутливым тоном отозвался Милош, но на лице его была написана неподдельная тревога. Ещё бы: немец немцем, а не дай древний дух помрёт у него на руках. – Господин посол, вы бы поберегли своё красноречие до вечера. Я всё равно ничего не решаю… вроде бы.

– Вроде бы, – усмехнулся Арман и выкопал из кармана чистый платок. Крови нет, уже хорошо… – Однако вы правы. Мы пришли?

– Ещё нет. Сержант Нейман сказал, третья дверь с конца.

– Сержант Нейман, кто это? – рассеянно осведомился Арман. – Ваш приятель?

– Этого ещё не хватало, – буркнул Милош, но быстро взял себя в руки: – Сегодня познакомились, он из охраны. Вы, наверное, и сами не перечислите всех соотечественников.

Арман согласился и умолк. Почему-то ему показалось важным выяснить это. Когда они подходили к двери, он крепко задумался и ничего не заметил, а, подняв глаза, остолбенел. Красный дуб, симметричный узор, знакомый до боли цветочный орнамент, отполированная ручка. Это была та самая дверь, которую Арман Гёльди видел во сне; дверь из кошмара, за которой ждал охотник без лица… охотник с его лицом.

– Господин посол? – окликнул Милош. – Может, к вам прислать кого-нибудь?

– Не надо, – с трудом ворочая языком, сказал Арман. Сейчас в нём боролись чужое недомогание и собственный ужас, и вид у него был в самом деле загробный. – И, пожалуйста, впредь не будьте столь навязчивы: если мне потребуется помощь, я сам об этом попрошу.

Было уже не до того, ответил бы Хартманн так или иначе: при Армане его не скручивало, а тут пора остаться одному. Если что, он позже извинится перед Милошем – вряд ли тот воспринял близко к сердцу брюзжание старого посла. Дверь, та самая дверь, открылась и закрылась. Арман наконец остался один.

Какое-то время он стоял, привалившись спиной к двери, восстанавливал дыхание и осматривал комнату. Стены были расписаны в классическом духе – цветами, кровать с балдахином находилась на возвышении, подальше от холода земли. Граф Карл не зря потребовал с колдовского сообщества такую высокую плату: для всех высокопоставленных гостей хватило места, причём каждая из спальных комнат, ручался хозяин, удобна, просторна и обустроена собственной туалетной комнатой. Вещи были доставлены накануне, и Арман медленно подошёл к своей сумке, кое-как расставил стопки книг и всяческие записки, наконец вытащил бережно завёрнутое в полотно зеркало. Оно ничего не отражало.

Совершать обращение он мог и при другом зеркале, а для связи требовалось именно это. Арман пересел за стол, зажёг свечу, бросил равнодушный взгляд в окно – там отражалось чужое лицо, темнело рано, – и коснулся ладонью матовой поверхности.

Хартманн отозвался тут же: он ждал его.

– Добрый вечер! – воскликнул он, довольно оглядывая свою копию. – Ну, как прошло? Выглядите неважно, но, я полагаю, во всём виновата лестница. Наверняка там есть лестница, причём ужасная.

– Да, – коротко ответил Арман. – Всё прошло хорошо, во всяком случае, для начала…

Он пересказал всё. Они условились общаться таким образом каждый вечер, чтобы господин посол был в курсе дела. Арман умолчал пока только о Милоше – надеялся, что тот обидится, передумает и вообще откажется с ним разговаривать. И, разумеется, он не стал говорить о своих ощущениях в нижнем зале, но Хартманн всё-таки знал книгу не хуже Армана.

– Вы, разумеется, никакого отторжения не почувствовали? – нетерпеливо спросил он.

– Пока нет, – сказал Арман. – Но сейчас речь идёт о том, что книга может повести себя непредсказуемо. Кто-то из сильных колдунов высказал мысль о том, что не стоит подолгу находиться с ней в одном помещении.

– Я считаю, это временный эффект, – спокойно ответил Хартманн. – Вещица ещё не успокоилась, к тому же, рядом с ней постоянно крутится кто-нибудь из старейшин – не сказал бы, что это идёт ей на пользу… Возьмите на заметку эту идею: даже если она ошибочна, может пригодиться всё равно. Запомнили, друг мой?

– Запомнил.