Книга японских символов. Книга японских обыкновений

И вот решила она приглашение одному своему знакомому оформить. Ответ же такой пришел — куча бумаг на заполнение: кто ты таков, да сколько у тебя денег с недвижимостью, ну и так далее. Хлопотно, конечно, но терпимо. Но, кроме того, вменялось еще в обязанность предоставить документальные свидетельства знакомства. Под которыми разумеются совместные с приглашаемым фотографические изображения плюс оригиналы писем, которыми им положено обмениваться. Причем в примечании указано, что если вы желаете письма для памяти сохранить, то, мол, сделайте-ка себе с них ксерокс. Потому что оригиналы в архиве навечно оседают.

Бабушка возмутилась и позвонила в свой родной МИД. Там ей ответствовали, что все это оттого происходит, что между Россией и Японией мирный договор до сих пор не заключен. И, разумеется, еще северные территории в подтексте.

Не стану в политику вдаваться (сам-то я считаю, что чужое возвращать все-таки в приличном обществе принято). Но скажу, что кошкой все-таки спокойнее быть. На нее, по крайней мере, не распространяются последствия неурегулированных межгосударственных проблем. И особого приглашения для пересечения государственной границы тоже пока не требуется. Только справка о здоровье и добрая воля хозяина.

Футбол 2000 года.

Пока худшие (то есть мужские) представители цивилизованного человечества наблюдали по «телеку» битвы лучших футбольных дружин Старого Света на чемпионате Европы, ваш покорный слуга гонял мячик на самой окраине города Киото, который, между прочим, был основан в 794 году. Проведя за переводом древней хроники год в Японии, я вполне освоился и с нынешними обыкновениями и даже вступил в местный футбольный клуб, где и предавался беготне с киотосскими подростками и их папашами. И ничуть не пожалел о том, что пропустил чемпионат Европы, который, ввиду явной периферийности его в узких глазах обитателей архипелага, освещался весьма скупо. Не пожалел потому, что опыт вышел поучительным.

Выйдя на поле в первый раз, я довольно быстро забил две «банки». Что и неудивительно: подростки есть подростки, а взрослые мужики играли когда-то в своей школе в более бейсбольные игры. Я же прожил свое детство со сбитыми коленками, совершая подкаты в асфальтированных московских двориках.

Очень довольный собой, я уселся в перерыве на землю и стал потягивать свой сок в ожидании похвал моему мастерству. Подошел тренер. «Устал?» — «Немного». — «А ты не носись так». С этими словами он отправился раздавать советы другим игрокам.

Будучи знаком с японской манерой выражаться в течение трех десятков лет, я обреченно расшифровал его message: больше забивать нельзя, потому что это нарушает принцип справедливого распределения голов на среднестатистическую душу. И потому после перерыва встал в глухую защиту. Что, впрочем, не было чересчур обидно, потому что счета не велось. То есть победитель не определялся. Игрокам был важен процесс, который и являлся главным результатом, что в моих выпученных глазах уравнивало его с вечерней пробежкой перед сном, от которой есть польза здоровью, но вот удовольствия — никакого. Я же, разумеется, хотел выиграть. Но оказалось, что выигрывать было не у кого. То есть победить можно было только самого себя. Получалось вполне по-дзенски.

После окончания тренировки тренер добродушно похлопал меня по плечу: молодец, умеешь неизреченное понимать.

Однако радость по поводу собственной сообразительности была преждевременной. На следующей тренировке тренер восхищенно (о, это знаменитое японское двуличие!) сказал: «До чего же ты футболом увлечен! В обыкновенных трусах играешь!» И скрылся на необъятном футбольном поле.

Я обреченно оглядел себя в направлении сверху вниз. На мне были сатиновые пляжные шорты, которые не имели ничего общего с нижним бельем. Даже карманчики, между прочим, у этих шорт были. Однако message есть message — предстояло покупать специализированные футбольные трусы долларов за пятьдесят. И хотя в шортиках я чувствовал себя вполне комфортно и отсутствие фирменных трусов никак не влияло на мою результативность, следовало соответствовать тренерской установке, которая, в свою очередь, вполне соответствовала местному представлению о том, что все (будь то офис или футбольное поле) должны быть одеты по форме.

В силу разных причин к следующей тренировке купить футбольные трусы мне не удалось. Тренер, похоже, предвидел и это. Поэтому перед тем, как попрощаться, он протянул мне трусы, сказав одно-единственное: «Дарю».

Трусы оказались ношеными. При этом тренер явно не хотел обидеть меня. Наоборот — он хотел помочь мне. Чтобы я не выглядел уж полным идиотом на фоне прекрасного единообразия. Понимая это, я поплелся в спортивный магазин. В силу специфики нашенского национального менталитета я не мог играть в чужих трусах.