Книга интервью. 2001–2021

Да, это очень важный образ власти. Власть не должна давать никаких дивидендов – это обременительная обязанность. Власть нужна: кто-то должен ее исполнять, но ничего не получать, кроме дополнительного труда. И ответственности оттого, что кто-то может тебе сказать, что вот, у нас так плохо, потому что в прошлом году ты исполнял власть. Ничего другого власть не приносит. Там, где есть такое отношение, там все идет нормально, а в советской традиции все наоборот, и эта советская культура, к сожалению, очень жива. Но эти люди не контролируют мои источники существования. Наоборот, я могу влиять на них; иногда это получается, иногда нет. В силу другой конфигурации власти в русских государственных структурах, позиция декана позволяет получать большие дивиденды, невзирая на маленькую официальную зарплату, просто потому, что этот человек является деканом и крутит дела. Деканы и прочие мелкие руководители потому держатся за свои позиции, что благодаря взяткам, откатам и махинациям позиция власти оказывается выгодной. Все происходит не в сфере идей, а в сфере эквивалентного обмена. Есть бюджет, из которого делается, допустим, ремонт туалета, этим распоряжается декан, он получает откат, и полный вперед. Все это так же прозрачно, как отчетность Мирового банка. Меня изумляет, что столько людей соглашается работать под началом такой власти, ходить в вонючие туалеты, получать нищенскую зарплату. Либо бунтуйте, либо уходите: без вас декан не проживет.

Веселая наука

Беседовал Аркадий Драгомощенко

Метро. 2001. Ноябрь

Если ваша книга «Хлыст» поглощена известной темой, хотя и в ней нетрудно углядеть траектории различных интертекстуальных «путешествий», то последняя, «Толкование путешествий», представляет собой мерцающий узор, позволяющий углядеть в нем равно как затеи прежних книг, так и будущих и, главное, прозрачно указанный в самом названии метод. Что позволяет думать о ней не как о теоретической работе в привычном понимании, но как об исследовании в перспективе «нового историзма» – у вас, кстати, в последней главе говорится о том, что «новый историзм» стремится вовлечь в работу мельчайшие факты, события, анекдоты с тем, чтобы в контекстуальном анализе обнаружить поведенческие коды, логику, мотивации, управляющие обществом в ту или иную пору. Вероятно, также уместно упомянуть слова Джеральда Граффа (Gerald Graff) относительно того, что одной из магистральных тем «нового историзма» является размышление о том, что общество осуществляет контроль не столько путем установления ограничений, сколько предопределением способов уничтожения возможных ограничений. Это, между прочим, к главе о Набокове и Пастернаке. «Есть тяжелая ирония в том, что уставшим от культуры, мечтавшим о народе русским авторам приходилось бежать в места, где тоска только усиливалась». Так вы пишете в «Толковании путешествий».