Книга Истины (СИ)

- Зря тратите силы. Я не слабее вас. А если учесть возраст и опыт, то сильнее. Так что вам придётся объяснить своё вторжение в эти подземелья мне, а не моему послушному телу.

Дорского бросило в жар и в холод одновременно. Однако он взял себя в руки и спокойно посмотрел в лицо командора.

- Я вижу, вы - человек чести, а значит, сможете меня понять. Я пришёл сюда за девушкой, которой в этих стенах не место. Она харранская принцесса и невеста лагодольского короля.

- Знакомая сказка, - хмыкнул харранец. - А вы, надо полагать, обиженный жених?

- Я тот, кто имеет право забрать её, - холодно ответил Лонцо, игнорируя презрительный смех.

- Отчего же вы не пойдёте к его величеству и не заявите ему об этом праве? - отсмеявшись, спросил командор.

Взгляд его сделался очень недобрым.

- У меня нет времени на официальные визиты. Кроме того, боюсь, мои доводы не покажутся убедительными тому, кто уже видел принцессу Мирхаби и привык считать её своей.

- Судите вы, похоже, по себе, - командор снова фыркнул, но глаза при этом остались жёсткими, - Надеюсь, вы понимаете абсурдность ваших притязаний.

Лонцо понимал. Как и то, что драки ему не миновать. Как и то, что к этой драке подключатся четверо у решётки. Впрочем, их Дорский не боялся совсем, а вот харранец… Опытный маг, спокойный, как удав, был действительно опасным противником.

- Мои притязания не выходят за рамки моих прав. Более того, они не выходят за рамки моего долга - долга дворянина. Этой девушке здесь не место. Любой даме не место в подземельях.

- У вас ещё есть последний шанс мирно сдаться, отдать мне оружие, и возможно вас, как сумасшедшего, его величество помилует.

- Я не сдам оружие. Мне не нужно помилование того, кто ворует чужих невест, - дерзко заявил Лонцо, кладя руку на эфес.

Он с удовлетворением заметил, что в чёрных глазах сверкнул гнев. Ему удалось хоть немного вывести противника из равновесия. Если удастся заставить его потерять голову, появится шанс на победу.

- Как ты смеешь, мальчишка, оскорблять моего короля? - тихо и опасно спросил харранец.

Его гневный взгляд отдавался в голове герцога тяжелым гулом.

- Вашего? Я думал, ваш король - халиф Хадей. Неужели воину такой силы пришлось позорно бежать из своей страны?

Со звериным рыком харранец вырвал из ножен свой клинок, и ему на помощь тут же метнулись четверо стражей. Лонцо шагнул к стене, закрывая спину. Его клинок очертил серебристый полукруг, на миг отогнав нападавших на почтительное расстояние. А потом закипел бой. Как и в схватке с разбойниками, Дорский начал «вспоминать» об ударах за миг до нанесения. Он полностью растворился в движении, текучем и плавном, словно ртуть. Четверых стражников быстро выбросило из боя - кого-то с серьёзными ранами, а кого-то и сразу к Седьмой. Герцог и командор остались один на один. Харранец дрался как истинный сын своей страны, яростно и стремительно, и эта стремительность заменяла недостающее ему изящество школы Одре. Кроме того, он, как и Лонцо, предвидел удары противника. Обмен предугадываемыми выпадами стал походить на фарс. Командор видимо тоже это почувствовал и внезапно выкрикнул команду, перевести которую герцог не смог. Мощный голос перекрыл яростный звон клинков, где-то хлопнула дверь, и из-за поворота коридора вылетел отряд человек в десять.

- Седьмая вас всех… - прошипел Лонцо, снова отшатываясь к стене.

Один из воинов на бегу сдернул с пояса сигнальный рог. К счастью, костяной, а не металлический, и Дорский, не долго думая, метнул в этот рог кинжал Фо Хадура. Попал. Под ругань на дасском о пол застучали осколки.

Дорскому пришлось вспомнить все уроки мэтра Одре и его дочери. К счастью, командор отступил назад, и Лонцо мог на него не отвлекаться. Отбивая удар за ударом, он наносил удары сам, и толпа противников редела. В какой-то миг ему навстречу понеслись два клинка. Дорский метнулся в сторону, предпочтя быть раненным в левое плечо, а не в правое. Боль обожгла короткой вспышкой, и герцог порадовался, что камзол ему нашли цвета свежей крови. Его ран враги не увидят.

Внезапно, как ему показалось, настала тишина. Оставшиеся в живых были ранены и больше связываться с Дорским не хотели. Харранец досадливо дёрнул бровью и снова пошёл в атаку. Он успел успокоиться, и юноша почувствовал себя монетой под казначейским прессом, тяжёлым и безжалостным.

- А вы хорошо отдохнули, пока прятались за спинами слабых, - Дорскому удалось выдавить из себя не только слова, но и улыбку.

В чёрных глазах вновь полыхнул гнев, и командор ошибся. Он провалился в слишком глубокий выпад, пожелав, во что бы то ни стало, достать дерзкого мальчишку. Лагодольский клинок вошёл между его ребер по рукоять.

- Как? - прохрипел харранец.

На его лице было написано изумление, смешанное с болью.

- Мне есть за что сражаться, - как бы извиняясь, ответил герцог и выдернул меч.