Книга историй

Спустя несколько дней католикос Мелкисет хотел выехать из Львова и отправиться в город Каменец, а люди изыскивали [способ] выпроводить Никола вместе с католикосом, но тот обманул их, притворясь, что согласен поехать. Когда проехали путь нескольких дней, католикос сказал Николу: «Довольно тебе ехать, возвращайся теперь с миром к себе и к своим епископским делам». Никол ответил: «Ты же видел своими собственными глазами, как воспротивились тебе и не хотели [признать] меня, так как же мне сейчас отважиться вернуться к ним?» И долго так лукавил Никол, пока католикос не дал ему в руки грамоту об отлучении от церкви, с проклятиями и анафемой народу, дабы он (Никол) предал анафеме того, кто, прекословя, /366/ воспротивится и не признает его епископского сана. И Никол, взяв эту грамоту, приехал во Львов и сказал прихожанам: «Соберитесь все в воскресный день в церкви, так как хочу я кое-что посоветовать вам». И в воскресный день, когда народ собрался в церкви, достав грамоту с анафемой, дал прочесть ее во всеуслышание. Когда [люди] увидели и услышали это, они огорчились до глубины души, отчаялись, обомлели и замолкли, словно в рот воды набрали. А католикос Мелкисет, уехавший в Каменец, спустя немного дней после того, как добрался туда, заболел и умер во время Великого поста, в субботу, накануне Вербного воскресенья, в праздник Воскресения Лазаря, 1075 года нашего летосчисления (1626), и был там же похоронен.

Спустя несколько лет и дней после этого случилось епископу Николу приехать в город Каменец; и [там] он посвятил в иноки некоего дьякона из того же города, по имени Хачко, переименовал его и назвал Онофриосом. Вардапет Григор Кесараци, вручивший жезл вардапета католикосу Мовсесу, был муж известный, ибо вел чрезвычайно скромный и воздержный образ жизни, а ума был глубокого, мудрого и очень прозорливого; поэтому и был он известен в стране, и все очень считались с ним. Случилось этому вардапету Григору в те дни приехать в страну Ляхов. Сперва приехал он в город Каменец; там, в Каменце, находился и епископ Никол. Епископ Никол и некоторые другие вознамерились вывести вновь посвященного /367/ инока Онофриоса из сороковины. Поэтому, придя к вардапету Григору, почтительно пригласили его в другую церковь, где вновь посвященный должен был отслужить обедню (а вновь посвященный еще полностью не выдержал сороковины, ибо был рукоположен [всего] пятнадцать дней, когда хотели вывести его [из сороковины]). И вардапет сказал: «Так как не истек сорокадневный срок, не следует выводить его из сороковины[267], а следует ему поститься сорок дней в соответствии с традициями армянской церкви и канонами патриархов наших, и потом уже вновь посвященному предписывается отслужить обедню и выйти из сороковины». Поэтому Никол и другие молча прождали эту неделю и не вывели вновь посвященного. И когда подошло следующее воскресенье, они захотели вывести вновь посвященного и в субботний день пришли и еще раз пригласили вардапета, а вардапет не пошел и сказал: «Говорить можно лишь раз. Сорок дней не прошло, поэтому [ему] не следует служить обедню, подождите, пока исполнится сорок дней, тогда он отслужит обедню и освободится от сороковины, как [полагается] по преданиям народа армянского и узаконено нашими патриархами». Они не вняли словам вардапета и не стали терпеть, а пошли и в то же воскресенье вывели из сороковины вновь посвященного, который и отслужил обедню. И в это воскресенье, когда вновь посвященный отслужил обедню, был лишь 22-й день постящегося в сороковине.

Более того, епископ Никол в то воскресенье, когда отслужили /368/ обедню, совершил очень наглый и недостойный поступок: запер дверь той церкви, где находился вардапет, и взял с собой ключ, не помня повеления господа: «Если ты принесешь дар твой к жертвеннику и там вспомнишь, что брат твой имеет что-нибудь против тебя, оставь там дар твой пред жертвенником и пойди прежде примирись с братом твоим и тогда приди и принеси дар твой»[268]. И поступок этот (то, что епископ запер церковь) очень огорчил вардапета, поэтому он сказал: «Будь проклят тот, кто пойдет сегодня в ту церковь». А епископ после завершения обедни и освобождения вновь посвященного [от поста] запер также дверь и этой церкви. Таким образом, были заперты двери обеих церквей. А были [тогда] дни великих праздников: в понедельник, следующий после того воскресенья, был праздник пророка Давида и Иакова, брата господня, а во вторник был праздник первомученика Степаноса. Церкви эти оставались в те дни запертыми — без богослужения и литургии.