Книга историй

И случилось так, что весь народ перешел реку; переправилось, смешавшись с ним, и войско персидское. До этого места народ погонял Амиргуна-хан, здесь же шах Аббас приказал ему уйти вместе со своим войском. Он назначил сопровождающим народ Элиаз-султана Халифалу[66] и приказал ему быстро погнать народ, отвести подальше от войск османских и довести до страны персов. Сам шах со всем войском персидским вступил на дорогу джадахн, то есть на царскую дорогу, и направился в город Тавриз. А народ повели в Тавриз не по той, царской дороге, ибо боялись, как бы османы, следуя за ними, не отбили [народ] у персов. Шах приказал Элиаз-султану повести [армян] по тесным, потайным и трудным местам, по которым не смогла бы вслед за ними пройти рать османская. И он, переправив народ, повел [его] по дороге в ущелье, где течет по руслу своему река Ерасх, по трудным горным стремнинам и склонам, по ущельям и узким тропам. И со множеством злоключений и страданий прошли они трудные горные местности. Проведя народ через труднопроходимые места, привели его в область, называемую /46/ Тарумхалхал, а также в Агар, Мушкун и их окрестности и поселили их там на несколько месяцев из-за жестокого зимнего холода, мешавшего продвигаться.

А по наступлении благостной весенней поры назначили начальником над [армянским] населением другого властителя, по имени Абутураб-бек, который снова погнал народ, пока не привел его в город Исфахан. И в том городе разместили и поселили горожан, а селян и крестьян разместили в гаварах вокруг города Исфахана: в Лнджане и Алнджане, в Гандимане и Джлахоре, в Пари и Бурвари. Обосновались они и остаются там по сей день. Ибо старики, переселившиеся из Армении и знавшие прелесть Армении, умерли там, а те, кто родились, были вскормлены и обучены там, привыкли к той стране, полюбили ее и свыклись с ней, так как к этому они были приучены, поэтому там остались и живут по сей день.

Из [числа] армян, переселенных в Исфахан, отделили пятьсот домов и поселили в Исфахане, пятьсот же домов отделили, повели в Ширазскую область и поселили там. (Так как армяне были покорными и верными, владетель Шираза Аллахверди-хан попросил шаха Аббаса даровать ему часть армян, чтобы они стали его подданными; царь уважил его просьбу, и он переселил их и обосновал в Ширазском гаваре).

[А теперь] вернемся опять к началу нашего повествования: когда по приказу царя /47/ Амиргуна-хан собрался выселить [жителей] Араратской области, он послал часть своих войск в Гарнийский гавар, чтобы поднять и повести [тамошних жителей] и присоединить их к переселенцам. А войско, прибыв, вступило прежде всего в селение Гарни и начало вопреки повелению государя захватывать, подобно разбойникам и грабителям, имущество и детей христиан. И, видя это, жители села, сговорившись, напали на них огромной толпой, [вооруженные] мечами и мотыгами, камнями и дубинами; перебив и обезглавив [многих], обратили персов в бегство, а сами беспечно остались на месте, как во времена Маврикия[67], не разбежались оттуда, не пошли к хану и не доложили ему о бесчинствах [персидских воинов]. Меж тем убежавшие воины, явившись к Амиргуна-хану, начали клеветать на крестьян, свалили всю вину на них. Разъяренный этим, [Амиргуна-хан] в великом гневе пришел с войском в Гарнийский гавар и, сперва схватив мужчин селения Гарни, подверг их мучительным пыткам: их били батогами, отсекали им члены. И тут же выселил их и поручил своим воинам погнать и присоединить их к большой рати переселенцев.

И погнали их, присоединили к переселенцам, вместе с которыми они пустились в путь, в страну персов. А в Гарни Амиргуна-хану сообщили, что есть в том гаваре и иные селения, жители которых укрепились в горных твердынях гавара, в пещерах и расщелинах [скал]. И назвали поименно епископа Хавуцтарского монастыря Манвела и епископа Гегардского монастыря Аствацатура, они-де укрылись в этих пещерах, укрепились там. Эти два епископа, услыхав об изгнании [жителей] страны, запаслись самым /48/ необходимым, чтобы есть и пить, и, взяв кое-кого из близких своих — духовных и мирян, пошли к Гегардскому ущелью и укрылись в одной из пещер (ибо в Гегардском ущелье с давних пор есть много выдолбленных пещер и твердынь). Узнав об этом, Амиргуна-хан пришел вместе с войском, находившемся при нем, в Гегардское ущелье и, встав перед пещерой, где были епископы, начал [им] кричать, уговаривать мирно покориться государеву приказу.